View in Telegram
Die Weltwoche. Фрагмент интервью с премьер-министром Венгрии Виктором Орбаном. Часть 1:
— Вы встречались с Владимиром Путиным в Кремле. Каково это — разговаривать с человеком, который владеет 6500 ядерными боеголовками?
— Это особенное чувство, потому что вы можете представить себе, что за ним стоит то, чем он управляет, как вы упомянули, боеголовки. Ну вы знаете, территория, люди, вся огромная географическая сокровищница, что у них есть. Так что это настоящая империя. Человек, который управляет настоящей империей. Так что это особое чувство.
— Что вы ответите тем критикам, которые скажут, что Орбан — это такой «путинферштеер». Он друг Путина.
— Итак, да, меня критикуют за то, что я друг Путина, но, на секундочку, я друг венгров. Я друг мира. Да, это очень важно. Я друг мира. Причина, по которой я веду переговоры с Путиным — потому что я ищу самый короткий и быстрый путь, как остановить эту войну и установить мир… Эта встреча была подготовлена совершенно секретно... Я был в Киеве, чтобы встретиться с Зеленским. А потом, когда встреча была завершена, тогда я начал организовывать встречу с Путиным. Вы можете себе представить, чтобы организовать эту встречу на два дня позже?
— Когда вы это сделали? На шоссе на обратном пути из Киева в Будапешт?
— Нет. Я послал секретное сообщение министру иностранных дел, что он должен что-то организовать, потому что, вы знаете, телекоммуникации полностью под наблюдением других больших парней. И я стараюсь держать это под ковром до тех пор, пока они не поймут, что нанят самолет, или что венгерский военный самолет просит разрешения на полет над Польшей. Именно тогда произошла утечка информации. Но до этого момента все было под полным контролем.
— И на следующей неделе у меня будет несколько встреч, которые будут не менее удивительными… В общем, вернемся к русским. Итак, ментально, как подготовиться, ну, вы знаете, заключить мир — это христианское действие. Это действие, основанное на христианском отношении. Потому что если вы хотите подойти к этому вопросу с политической точки зрения, вы начинаете становиться все более и более бюрократическим. Какие у вас есть полномочия на ведение переговоров, что скажет совет, что скажет высшее внешнеполитическое руководство совета...
— Но я убежден, что это единственный путь, и это долг, который я должен выполнить сейчас, потому что я остаюсь единственным западным лидером, у которого сейчас есть возможность говорить одновременно с Киевом и Москвой. Все остальные создали ситуацию, когда у них нет возможности напрямую общаться с двумя главными действующими лицами, особенно с русскими.
@briefsmi.
Telegram Center
Channel