​

«Детство Эдвина изготовили для него по заказу, оно гармонично растёт вместе с ним, а моё сделали для совсем другой девочки, которой оно пришлось бы в самый раз. В моменты таких раздумий моя маска выглядит ещё глупее, ведь рассказывать о таких вещах никому нельзя, и я всегда мечтаю встретить необыкновенного человека, который меня услышит и поймёт. Я знаю из книг, что такие люди на свете есть, но их не сыскать на улице моего детства».

#cонины_заметки В режиме «сгорел сарай, гори и хата» умчалась на Алтай, прихватив с собой первую часть «копенгагенской трилогии» Тове Дитлевсен (издательство (в комментариях) обещается выпустить оставшиеся два перевода до конца 2020-го). «Детство» датской писательницы (кажись, опять культовой, но мы не были в курсе), что прошло в рабочем районе в Копенгагене в 1930-х годах, весьма автобиографично, крайне поэтично и, разумеется, трагично (скудная эмоциональная связь с фигурой матери и общественное порицание за желание «быть поэтом и писательницей» — лишь вершинка айсберга). Всё, как мы любим :) Роман взросления поместился на 126 страницах фирменного формата No Kidding Press, думаю, немало тех, кто слопал книгу залпом, «отсмаковав» за 2-3 часа. Однако, я прерываюсь каждые 10 страниц, чтобы периодически телепортироваться как бы «в настенные обои», что и по сей день здравствуют в квартире моей прабабушки, оставаясь единственным золотым пятном в тёмном пространстве, позабывшем, что такое уют и человеческое внимание. В общем, умираю поочерёдно: то от головокружительных красот Алтая, то от бесподобного обращения со словами и образами в грустном и нежном «Детстве» Тове. Чувственность, хрупкость, боль и «поэтическая» оптика. Чистое сердце и так себе исходные данные, автоматически дарованные при рождении. Таким мне видится «Детство». Если заглядываешься на книгу, вот тебе маячок, бери. p.s. Пока я на 45-ой странице, посмотрим, что изменится, когда книга будет мною дочитана.