#stalinjugend #MudojtiУ местных телогреечников есть интересная манера. Весь классово-неблизкий горский элемент, который испытывает естественное презрение к их идеолгии, кумирам и не марширует с ними под одними знаменами, стали записывать в либералы, в неформалы, в кого-угодно еще.
Единственное объяснение этому в том, что все мы выросли в идеологических мемах доставшихся нам в наследство. 30 лет прошедших с распада Союза телогреечники кропотливо восстанавливали свои позиции с примирительными словами "давайте не будем переписывать историю". Что по факту означает, давайте будем учить ту историю, которая написана коммунистами, ездить по улицам, названным в честь их героев, отмечать их памятные даты и т.д.
Тут кавказский коллективизм сыграл им на руку. Щадящая уважительность к старикам привела к тому, они быстро вернули себе общественное и аппартаное влияние, а где-то с ним и не расставались. Бывшие комсомольцы просто на время переобулись в национальных и часто даже в религиозных деятелей, ничего критично не меняя в своих убеждениях. И они дождались своего времени. Все что не было снесено, переименовано и забыто в годы идеологической вольницы 1990х, уже останется с нами надолго.
Поскольку культура Кавказа построена на традиционности [реальной или чаще мнимой], то выстраивание преемственности тут так или иначе необходимо всем. Очень часто мы обращаемся к истории для легитимизации или наоборот критики тех или иных общественных явлений, часто это делают оппоненты и от этого никуда не деться. В этом контексте, когда телогреечник говорит вам, что "осетины всегда" или "осетины никогда", это значит лишь то, что в его картине мира, сформированной социалистическими писателями, историками, через среднюю школу и мемы вроде "самой героичной нации", история началась в 1917 году. Его взгляды на историю, политическое ориентирование, более того, на религию, культуру, мораль оттуда же.
Всё что было до этого или не вписывается в этот нарратив, от него либо скрыто, либо преподнесено ему в идеологически правильном свете, как например история Чермена Тулатова, который из сына алдара, требовавшего признания наследства, стал борцом за права трудового народа.
К чему все это?
К тому, что те немногие источники
иной истории, которые до нас дошли, имеют не столько историческое, сколько идеологическое значение. Это обращение к совершенно
иной преемственности. Человек конечно может выбирать свой красно-казарменный кич, но он должен знать что иная партия, с иными идеалами и ценностями появилась тут не вчера и никак не связана с "либералами". Она была подавлена противником, превосходящим и числом и жестокостью, вытеснена, физически уничтожена и предана забвению.
Свидетельства иной истории вроде воспоминаний Сулеймана Мудойти вряд ли войдут в школьную программу по изучению истории Осетии в обозримом будущем. Поэтому частями буду публиковать их в канале с тэгом
#Mudojti.
После убийства двух чрезмерно «рьяных» чиколинских «заготовителей» выкачка последних остатков сельскохозяйственных продуктов была внезапно и решительно прекращена. Возможно, что власти Северного Кавказа забили тревогу, предупреждая Москву о возможности нового «кулацкого» восстания [после восстания 1930 года прим. Alixandzinad]; были слухи, что из Москвы пришли телеграммы, отменявшие дальнейшие заготовки.
Обо всем этом точно расскажет когда-нибудь история. Но несомненно, что в результате убийств на почве грабительских и бесчеловечных заготовок и незамедлительной отмены последних, Осетия и весь Северный Кавказ не испытали весной и летом памятного 1933 года всех тех превосходящих всякое описание ужасов голода, на который обрекли советские джонасайдисты Украину, Кубань, Туркестан и Казахстан.
На Кавказе не вымерло от голода четыре миллиона крестьянства,
как это было на Украине, не было у нас и фактов людоедства, не
вымирали от голода целые села, до последнего человека, а
население не бежало из родной страны, спасаясь от голодной смерти.