Вместе с тем двойник для нее начинает выступать в качестве «медиатора», третьего лица, разделяющего ее саму и объект ее желания. Фигура другой женщины, идеального Другого, с которым себя маниакально сравнивает Нина, становится фигурой, которой героиня пытается заменить саму себя. Замене этой она вместе с тем противится, ее движение в рамках этой игры амбивалентно. С одной стороны, она пытается сохранить тождественность, с другой – понимает, что эта тождественность с появлением двойника уже невозможна, а каждая новая встреча с закрывающим глаза зеркальным отражением приближает ее к смерти. Нина подражает своим соперницам и одновременно двойникам, имитирует их. Показательна сцена из начала фильма, когда она украдкой наблюдает за репетицией массовой сцены балета – в рамках этой сцены одна из главных ее соперниц исполняет небольшую сольную партию. Нина подглядывает за ее исполнением – подглядывает потому, что находится при этом в месте, из которого ее саму, кажется, не будет видно. За этим ее застает режиссер и бросает слова о том, что девушка, за которой главная героиня наблюдает, двигается легко и без усилий, без попыток, иными словами, ему понравиться. Он уходит, перед этим сказав, что она не имитирует чьё-то движение – иными словами, никому не подражает.