Почему людей так волнует чтение? Почему чтение так важно для стольких людей? Ответам на эти пространные вопросы посвящено увлекательное исследование современного канадского философа Роберта Пирси — «Чтение как философская практика» (Fortis Press, 2024).Размышляя над причинами, побуждающими людей к чтению, над источником литературной страсти, и над тем, почему «обыкновенный читатель», словами Вирджинии Вульф, «читает в свое удовольствие», Пирси приходит к своему главному выводу, что чтение, независимо от темы или жанра, является философской деятельностью, то есть «способом поразмышлять на философские темы, поставить философские вопросы и, возможно, занять определенную позицию» (стр. 15).
По его мнению, чтение неизбежно заставляет задуматься о лежащих в его основании философских проблемах, которые можно сгруппировать в три основные категории:
✔️во-первых, это вопросы «самости» (selfhood) - вопросы о том, кто мы такие, как узнать свое «Я» и свои подлинные интересы;
✔️во-вторых, вопросы этики — вопросы о том, как жить, какие действия правильны, а какие нет, какими этическими соображениями следует руководствоваться;
✔️в-третьих, вопросы онтологии — вопросы об истинной природе вещей, какие вещи существуют, и на что они похожи.
Эти три группы вопросов тесно связаны и, в значительной мере, определяют структуру книги. Основываясь на трудах Генри Джеймса, Стэнли Кэвелла и Марселя Пруста, каждый из которых описывал чтение литературного произведения как уникальный опыт, позволяющий расширить границы нашей самости и открыть новые измерения субъективности (стр. 39), Пирси пытается разобраться, а что именно происходит с нами в процессе чтения, в момент расширения этих границ и открытия новых измерений, что мы делаем, когда читаем.
В условиях нарастающей цифровизации социального пространства актуальным становится еще и вопрос о будущем чтения. Вопреки существующим пессимистическим прогнозам, Пирси полагает, что польза от практики чтения будет подвергнута переосмыслению в духе времени. Но изменения, которым эта практика будет подвергнута, лишь усилят ее философское содержание — постижение своего «Я», смысла жизни и природы окружающих нас вещей. Преисполненный оптимизма, он настаивает, что философские размышления, возникающие из чтения, имманентны человеческой природе, поэтому «переход от бумаги к экрану» (стр. 184) не сможет их прекратить, а скорее только усилит. Ведь вместе с практикой будет меняться и сама философия. Вот почему чтение — это философская практика.
Книга Пирси хотя и не содержит всеобъемлющего объяснения чтения — феномена, имеющего особую социальную, культурную и образовательную значимость, но проливает свет на страсть человека к этой деятельности. Автор очень простым и доступным языком описывает весьма сложные вопросы и подвергает их тщательному анализу. Однако выводы и инсайты Пирси адресованы не столько философам и филологам, сколько «обыкновенным читателям», любителям литературы, для которых они будут служить дополнительным мотивационным стимулом и обоснованием их увлечения. «Чтение как философская практика» — это тот редкий случай, когда результаты научного исследования становится достоянием не узкого круга специалистов, а практическим руководством к действию широкого круга читателей.
Виталий Оглезнев, доктор философских наук, профессор СПбГУ, автор Telegram-канала Literary Minds
