Часть 3: Малфой глядит на неё в упор несколько секунд. Его губы плотно сжаты, на худом лице остро проступают скулы, кости кажутся тонкими, ломкими. Бледная кожа как бумага. Пока не начинает слегка краснеть. — Грейнджер, — выплёвывает он, как проклятие. Улыбка сползает с её губ. — Я пытаюсь сделать кое-что очень глупое, и мне не помешала бы твоя гриффиндорская отбитость. Гермиона старается сохранить лицо, но брови дёргаются от удивления и непонимания. Одновременно с тем рука, начавшая неметь, снова напоминает о себе режущей болью. Она вздрагивает. — Если же выберешь спорить — я не уверен, что решусь, — добавляет Малфой. И вдруг снова приседает перед ней и протягивает руку. Она в недоумении смотрит на его узкое запястье и тонкие пальцы. — У тебя болевой шок или всё-таки способна соображать? Она сглатывает вязкую слюну. Размышляя, всматривается в его лицо — хорошо знакомое, но всё же не с этого ракурса, не с этого расстояния, не с этими эмоциями. Он подаётся к ней и взглядом подталкивает ответить, принять решение, сделать хоть что-то. Гермиона порывисто вздыхает. Возможно, это ловушка, обман, её погибель. Но, может, и нет. И в этот миг безысходности к Гермионе вдруг приходит мысль, что схватиться за призрачную возможность — это вполне рациональный выбор. Уж точно лучше, чем истечь кровью, чем отключиться в считанных метрах от сражения. Словно в качестве лишнего довода, до них доносятся чужие голоса, выкрикивающие заклинания. Там палят и Ступефаем, и Редукто, и Авадой. Представив разноцветные вспышки, Гермиона несмело хватается за ладонь Малфоя. ❤️ Продолжение следует ❤️ #зарисовка