У пригожинского выступления интересно был устроен нарратив. Большую часть планов, намерений и оценок он озвучивал войсами, которые периодически просто вбрасываются в медиаполе. А вокруг — тишь, гладь и штатная повседневность. Сразу представляешь что-то вроде роуд-муви. А ты в нём слепой пассажир, которого везёт немой водитель. Понять, в какой именно точке маршрута ты находишься невозможно. Единственная связь с реальностью — радио. Но сигнала нет, слышен один белый шум. Комбинация всех возможных частот происходящего. Настолько всё и настолько сразу, что даже различить ничего не получается. Но что-то происходит и ты это точно знаешь. И вдруг всполохи голоса. С небольшими помехами, но всё ещё голоса. Причём неважно где находится этот человек физически: в Ростове или в Банги. Голос вообще ничему не атрибутирован. Он что-то вроде омнисцентного рассказчика, закадрового голоса. Который выдаёт информацию порциями. И ты слушаешь, потому что появляется форма, а в ней намёки на различимое. Но после минутного включения реальность опять смазывается в шум. А потом снова включение. Впрочем, скоро начинаешь понимать, что и в этом формы никакой не найти. С другой стороны, это все ещё единственная долетающая до вас с немым водителем волна и почему бы, собственно, не разбавить досуг таким мятеж-подкастом. В конце концов, машина остановится и даже шум исчезнет. Немой водитель высадит тебя, ничего не сказав, ты спросишь у случайно подвернувшегося автомобилиста, где находишься. И ещё долго не поймешь, как тебя занесло в Белоруссию.