УРОКИ СОЛЖЕНИЦЫНА Самое удивительное впечатление, оставшееся от подготовки к лекции о Солженицыне: как же он всё понимал уже много лет назад. Ну хорошо, хорошо, не всё, но ОЧЕНЬ многое. И дело даже не в том, что он показал ГУЛАГ не как «отдельные прискорбные проявления» культа личности, а как язву, порождённую системой, неотъемлемую от системы и разъедающую всё общество. За это, конечно, ему особая благодарность. За это он уже вошел в историю. Но, каюсь, последние годы, а, может, и десятилетия, я воспринимала Солженицына как писателя, написавшего несколько очень важных для меня лично книг (в моём личном рейтинге — это «Архипелаг ГУЛАГ», «В круге первом» и «Бодался телёнок с дубом»), но потом возомнившем о себе невесть что и начавшем нас всех поучать, да ещё и приветствовавшем президента-кагэбэшника. Потом я послушала интервью журналиста Юрия Сапрыкина, который говорил о том, что нам ещё придётся перечитать Солженицына, потому что то, к чему тот нас призывал, может ещё оказаться востребованным. Я немножко удивилась, но решила последовать этому призыву и перечитать солженицынские статьи. Перечитала — и ахнула. Конечно, он часто говорил и писал очень странные, а иногда сегодня просто шокирующие вещи. Он явно верил в то, что русские и украинцы — один народ, он писал о народах Сибири, как любящий и заботливый старший брат о несмышленыше-младшем. Он считал, что большая часть Казахстана должна перейти к России. Я уж не говорю о том, что он думал о евреях. Но при этом, среди странных и явно неприятных мне вещей я увидела мысли, которые показывали не только глубочайшее понимание ситуации конца ХХ века, но ещё и предсказание многих сегодняшних проблем. Я увидела удивительные прозрения. Солженицын в своих статьях, обращениях, выступлениях, на которые мы довольно быстро перестали обращать внимание, например, призывал к отказу от имперства, ещё в 1990 году он считал необходимым распустить Советский Союз и спокойно «отпустить» 12 из 15 республик. Да, он мечтал о союзе с Беларусью и Украиной, но при этом о союзе добровольном, равном. Он считал, что в Украине в школах надо преподавать как на украинском, так и на русском языках, — не самая популярная сегодня идея, — но предлагал делать выбор на основании желаний родителей. Он считал, что в Украине не должно быть ни насильственной украинизации, ни насильственной русификации. Он подчёркивал огромную вину России перед народами Сибири и призывал всеми силами заботиться об их развитии. А ещё он неоднократно говорил о том, что демократию нельзя создать моментально и сверху, что надо начинать её строить снизу. И для этого дать максимум прав регионам и развивать местное самоуправление. Он упрекал западный мир в недостатке мужества — и, вырванная из контекста, эта фраза звучит чуть ли не по-фашистски. А, вообще-то, недостаток мужества Солженицын видел в том, что западные страны недостаточно сильно противостоят Советскому Союзу. Вот мысль, которая сегодня приобрела совершенно новую актуальность. Он считал, что разные части мира развиваются по-разному, что материальное благополучие — ещё не основа счастья, а Западу и Востоку есть чему друг у друга поучиться. А еще он призывал не участвовать во лжи. И теперь я думаю о том, что Александр Исаевич был не только выдающимся писателем, но и выдающимся мыслителем. И мы совершенно не обязаны следовать каждому его слову и не обязаны любить все его книги, но теперь я совершенно убеждена в том, что размышлять над его наследием нам просто жизненно необходимо. И, может быть, многие наши сегодняшние проблемы связаны с тем, что мы недостаточно внимательно его читали. А то, что он под конец жизни ручкался с Путиным, на это ведь тоже можно посмотреть по-разному. Можно возмутиться тем, что бывший зэк пожимал руку кагэбэшник, а можно сказать, что кагэбэшник приехал на поклон к зэку.