Для грамотно организованного ума Альбуса нашего Дамблдора смерть считалась лишь еще одним приключением, но вот только организованный ум Стивена Хокинга очень долго был этого приключения лишен. И разбираясь в астрофизиках на уровне познаний гика о комиксных супергероях, тему последнего великого астрофизика я часто обходил стороной, поскольку любой прижизненный текст о нем, даже строго научный и целиком посвященный излучению черных дыр его имени, и являлись по сути некрологами Стивена Хокинга, который смерти своей ждал куда сильнее и дольше, чем разгадок тайн космоса, выхода фильма о себе и нобелевской премии. И сейчас каждый честный текст, написанный о нем при его жизни, будет смотреться очень цинично и неуважительно к усопшему. Ведь напрямую называть его уставшим от жизненной суеты троллем, который просто набрасывает различные приколы (в сторону и научного сообщества, и антинаучно-верующего) ради собственного развлечения — это даже звучит оскорбительно к столь великому уму, пусть даже это и была чистая правда. Шансов на эвтаназию у него изначально было мало и не столько из законодательства, а всеобщего понимания, что для себя самого он значил намного меньше, чем для мира. Работник маяка легко может пережить закрытие оного, но целому морю без маяка придется несладко. Сияющий светоч во тьме не может не служить символическим ориентиром, дарующим надежду, пример для подражания и направление для пути, пусть даже этот свет полон вечных приколов, подколов и злорадного удовлетворения скучающего эго. Символизма в его научной работе об излучении частиц вблизи горизонта событий черной дыры было даже меньше, чем собирательной образности в его измененном болезнью лице и в его робоколяске. Господин Хокинг собаку съел на пригорании религиозных людей с атеистическими рассказами, что после смерти никого ничего не ждет, но сам в конце собственного пути все же позволил себе максимум сентиментальности в виде финального интервью с Нилом Деграсс Тайсоном, когда наверняка уже оба понимали, что больше друг друга не увидят. И конечно, это не может быть совпадением, что два самых известных астрофизика медийно сошлись именно перед кончиной одного из них. Неэмоциональная, как интонации речевого синтезатора Хокинга, правда заключается в том, что Стивен давно уже этого хотел. И собственный уход для него значит намного меньше, чем для всех нас. Он давно был к этому готов, а весь мир помнить его будет всегда через сотню воспоминаний в медиакультуре и массе отсылок к его голосу, коляске и лицу. Возможно, даже и заслуженную Нобелевку посмертно дадут. Последний Астрофизик никогда не проявлял особой чувствительности и ценил объективную правду, и главная правда о нем заключается в том, что для себя Стивен Хокинг умер уже очень давно, а для нас останется живым всегда. Доклад закончил