(продолжение, начало выше) Или представим вот какую аналогию. Протесты в Белоруссии — это бунт в концлагере. Заключённым в первую очередь интересна свобода (для себя и для соседа), и в последнюю — имущество начальника лагеря. Протесты в Америке — это бунт рабов на плантации или большевистская революция в России (в зависимости от того, чья сторона вам симпатичнее). Здесь бунтовщиков интересуют экономические свободы и доля в том, что, по их представлению, было несправедливо нажито угнетателями за счёт их труда. (Да, аналогия несколько натянута. Коню понятно, что нынешние чернокожие в Америке — не рабы, а потомки в энном поколении. Но и Белоруссия, строго говоря, не концлагерь. Так что считайте это гиперболой для наглядности.) Такой взгляд, кстати, позволяет понять для себя, почему лозунг «Black lives matter» важный, а «all lives matter» (который в пику протестам продвигают американские консерваторы) подходит плохо, хотя и формально верен (и не противоречит первому). Когда протестует меньшинство (или те, кто себя таковым ощущает), ему в первую очередь важна солидарность. (В том числе, от представителей большинства — именно поэтому знаки BLM выставляют из окон домов, ставят на аватарки в Интернете и так далее). Это не значит, что протестующие считают, что жизни других рас не важны. Но у остальных-то и так всё более или менее хорошо, а вот к чёрным менты явно несправедливы. Поэтому попытка сместить акцент с жизней тех, кто под угрозой, воспринимается как софистика, забалтывание проблемы или в явном виде отказ её признать. «All lives matter» — это как «вода мокрая». Здесь нет протеста. С этим никто не спорит. Поэтому и поднимать эту фразу на флаг глупо. А от «black lives matter» мудаков корёжит — любо-дорого посмотреть. Вот именно поэтому это хороший, правильный лозунг. Ну и вообще. Вот представьте, что вышли вы такие на Болотную площадь (или на Триумфальную, или на Пушкинскую, или на Трубную) и кричите «Путин вор!». А рядом стоит Роттенберг в белом пальто и аккуратно так подсказывает: «вы неправильно протестуете, надо кричать “Любой диктатор, незаконно удерживающий власть, является вором”». Или, допустим, вы скандируете «мы здесь власть!». А тут из-за спины Роттенберга вылезает Тимченко и советует: «Нет, ребята. Надо кричать “источником власти в любой стране должен являться её народ”». Ну или вы кричите «Свободу политзаключённым!». А к Тимченко присоединился Бастрыкин и поправляет: «Почему же только политзаключённым? Надо требовать “Свободу всем несправедливо осуждённым, а также подозреваемым в нетяжёлых преступлениях”». Нет, так протест не работает. Это же не академическая дискуссия и не полемическое состязание. Кричалки должны быть хлёсткими, а лозунги должны точечно подсвечивать самую насущную проблему и демонстрировать солидарность. (А солидарность не может быть «со всеми вообще»). Даже если для постороннего наблюдателя они звучат как непозволительное упрощение или слишком частное высказывание.