Рассказы от первого лица о неизвестных коллекциях из особняка великого московского мецената Сергея Щукина, которые впервые за столетие соединятся на выставке в Пушкинском музее.
Открытие - 25 ноября 2024 года, а пульс подготовки проекта - здесь!
Как приятно видеть в продаже вышедший ровно в срок каталог выставки! И цена весьма умеренная, по нынешним временам.
Я успел полюбить шрифт Circe, предложенный для обложки издательством ABC design, и также использованный в оформлении выставки. Мне он напоминает о начале ХХ века, эпохе стиля модерн, Сецессиона. А ведь именно в это время действуют Щукины, и в этом стиле Лев Кекушев пристраивает новый флигель к особняку. Да и строчки в то время нередко модно было разрывать.
Разорванные переносами строки - еще и образное напоминание о процессе восстановления утраченной ткани истории. Из рассыпанных за век букв-произведений мы словно пытаемся составить слова, но пока процесс не завершен, и разрывы в них еще сохраняются…
День открытия завершен… Не поверите - у меня ни одной фотографии. Зато масса добрых слов и впечатлений, за которые благодарю всех пришедших на открытие! Завтра с 11 часов выставка начинает свою жизнь - на три с половиной месяца…
В экспозиции нашей выставки акварель Матисса помещена на щите, по размерам и цвету повторяющем нью-йоркскую «Красную мастерскую». Это идея архитектора - Анны Каменских. Так что обе мастерские у нас встречаются!
Пока акварель закрыта от излишнего воздействия света. Откроем завтра!
В уходящем году завершился крупный международный выставочный проект, посвященный истории «Красной мастерской». Он начался в 2023-м в Копенгагене, продолжился в МоМА, а последним местом экспонирования стал парижский Фонд Луи Вюиттона. И на выставке, и в каталоге было подробно рассказано и об истории дружбы Матисса и Щукина, и об обстоятельствах рождения замысла «Красной мастерской», однако картина и акварель из собрания Пушкинского музея за рубеж не поехали.
В создании этого проекта принимал участие внук Сергея Ивановича Щукина – Андре-Марк Делок-Фурко. Именно он предложил нам идею такого эпилога выставки «Неизвестный Щукин», связанного и с темой икон, и с ролью коллекционера как покровителя новейшего искусства. Для каталога нашей выставки он подготовил замечательный текст об этой захватывающей истории. И – удивительно и прекрасно! – мы очень надеемся увидеть Андре-Марка и Кристину Делок-Фурко на открытии нашей выставки.
О своем новом произведении Матисс поспешил рассказать Щукину. В письмо он вложил акварель, которая должна была дать меценату впечатление о новом полотне – так художник делал лишь в самых важных случаях. Вместе «Розовая» и «Красная» мастерские должны были составить своего рода панораму студии Матисса, создав в щукинском доме настоящий «эффект присутствия». Казалось бы, московский меценат просто не мог не отреагировать на такое предложение, однако… недаром он никогда не шел предсказуемым путем! Щукин деликатно ответил, что предпочитает композиции с фигурами, и «Красную мастерскую» приобретать не стал. Он словно не хотел задерживаться на пройденной ступени, и торопил художника к новым открытиям, которые вскоре украсили коллекцию.
Уже в 1920-е годы «Красную мастерскую» приобретет эксцентричный британский аристократ Дэвид Теннант, и она более 10 лет будет украшать лондонский ночной клуб Gargoyle. А в 1949 году она была представлена публике уже как часть собрания МоМА.
В собрании Щукина уже была крупная композиция Матисса, изображающая интерьер его мастерской в Исси-ле-Мулино под Парижем, преображенный интенсивным розовым цветом.
Вернувшись во Францию, мастер продолжил работу над циклом картин на эту тему, которые впоследствии куратор нью-йоркского Музея современного искусства Альфред Барр назовет «симфоническими интерьерами». В новом большом полотне – «Красной мастерской» - ателье художника превратилось в магическую среду, где очертания предметов обозначены лишь светлыми контурами, словно подчеркивая их бестелесность. И этот прием, и насыщенный, активный красный фон Матисс «подглядел» в русских иконах. Без путешествия в Москву не появилась бы «Красная мастерская», которую сегодня считают одной из наиболее важных картин ХХ столетия.
Итак, настало время рассказать об эпилоге выставки. Он возвращает нас к известному образу Сергея Щукина как коллекционера самого смелого искусства своего времени. Осенью 1911 года к своему московскому меценату приехал его любимец - Анри Матисс. О созданном им вместе со Щукиным ансамбле Розовой гостиной мы уже рассказывали.
А сейчас вспомним о том, что в Москве французского художника более всего потрясли древнерусские иконы, которые он внимательно изучил в московских храмах, у старообрядцев, в собрании Третьяковской галереи, в коллекции Ильи Остроухова. Матисс многократно рассказывал о своем глубоком впечатлении, утверждая, что художники мира должны непременно посещать Россию ради этого драгоценного опыта. Мог ли мастер видеть иконы в самом особняке Сергея Щукина? Конечно – и теперь мы даже знаем, какие именно.
На фото - "Чудо Георгия о змие". XV-XVI век, Новгородская школа. Из собрания И.С. Остроухова. ГТГ
В быстром ритме монтажа выставки сложно остановиться и созерцать. И все же встречи щукинских Матиссов со скульптурой и вазами из Розовой гостиной останавливают взгляд.
За мной - последняя предварительная история. Посвятим ей выходные в ожидании открытия!