Игрока, поддерживающего Африку в законном стремлении к расширению представленности в межгосударственных организациях[57], включая СБ ООН. На этот счёт у африканцев есть общая позиция, сформулированная в так называемом консенсусе Эзулвини и Сиртской декларации, – позиция, которую Россия уважает. Сегодня – время возвращения России на Африканский континент, эпоха возрождения утраченных связей и навёрстывания упущенного. Чтобы понять масштаб стоящих задач, имеет смысл взглянуть на цифры и сравнить. В 1985 г. торговый оборот СССР с государствами Африки составлял 5,9 млрд долларов, к 1995 г. он упал до 0,98 млрд долларов.[58] В большинстве российских посольств в африканских странах была ликвидирована должность экономического советника. Были закрыты посольства в Буркина-Фасо, Лесото, Либерии, Нигере, Сан-Томе и Принсипи, Сомали, Сьерра-Леоне, Того и Экваториальной Гвинее, консульские учреждения в Оране (Алжир), Лобиту (Ангола), Порт-Саиде (Египет), Бенгази (Ливия), Туамасине (Мадагаскар), Бейре (Мозамбик), Аджаокуте (Нигерия), Занзибаре (Танзания)[59]. Тысячи отечественных специалистов, успешно работавших в Африке, были вынуждены её покинуть. Всё это делалось под лозунгом «экономической целесообразности» для России, которая много лет подряд якобы «из идеологических соображений кормила Африку», не получая адекватной практической отдачи[60]. Между тем в советский период на континент экспортировались огромные объёмы советской промышленной продукции, но реформаторами первой половины 1990-х гг. это в расчёт не принималось. В итоге были утрачены крупные рынки для российских товаров с высокой добавленной стоимостью, источники стратегически важных ресурсов для развития современных отраслей экономики и, разумеется, целый комплекс невосполнимых человеческих связей. Слава Богу, эта печальная страница истории перевёрнута и осталась позади. О важности африканского направления для российской внешней политики на современном этапе свидетельствует частота визитов Сергея Лаврова в страны континента. В 2024 г. министр побывал в Гвинейской Республике, Республике Конго, Буркина-Фасо и Чаде. В 2022–2023 гг. Лавров посетил Египет, Республику Конго, Уганду, Эфиопию, Эсватини, Анголу, Эритрею, Мали, Мавританию, Марокко, Тунис, Судан, Кению, Бурунди, Мозамбик, трижды был в ЮАР. Мне довелось сопровождать министра в этих поездках. Практически во всех точках, где принимали Сергея Лаврова, было ясно, что на континенте нас ждут, в России видят силу, отстаивающую на международной арене правду, равенство и справедливость, стоящую на защите подлинного суверенитета и государственности. Показательно, что африканские эксперты связывают российскую специальную военную операцию на Украине и успехи народов континента в борьбе за независимость, отмечая, что «ход противостояния России с Западом влияет на настроения национально-ориентированных, суверенных сил в регионе»[61]. Неоднократно приходилось слышать эту мысль от официальных лиц африканских стран в ходе упомянутых визитов. Нашей стране по плечу содействовать Африке в решении стратегической задачи суверенизации ключевых областей жизни и выхода из-под всех форм неоколониальной зависимости. Нужно помочь Африке подняться сразу на несколько ступеней вверх в международной системе разделения труда. Россия может многое сделать для укрепления государственности африканских стран. Мы начали продвигать свою роль как гаранта комплексной безопасности государств континента. Присутствие российских военных инструкторов, обучение личного состава вооружённых сил и сотрудников правоохранительных органов, поставка и ремонт военной техники, поддержка законных властей в конфликтных ситуациях оказывают стабилизирующее воздействие и создают условия для развития. Как отмечают местные аналитики, «после провала в Африке Франции и миротворческих сил ООН, Россия оказалась надёжным партнёром, выполнив за пару месяцев то, что за годы не смогли сделать международные контингенты»[62].