Сказка о последнем ангеле. Театр Наций Четырехчасовая сказкотерапия Андрея Могучего, которую находят и депрессивной и, смешной, завуалированно позволяет принять недавний общий опыт через столкновение с правдой о нашем обществе. Терапия невозможна без признания своих чувств по отношению к травмирующему событию. Мне больно. Мне стыдно. Мне страшно. Это и есть первый шаг. К тому, чтобы стало по-другому. Чем больше мы отворачивались от прошлого, чем яростнее закидывали его на задворки памяти, чем настойчивее защищались от него смешными мемами и розовыми лосинами, тем больше оно прорастало в наше настоящее. Лихие 90-ые, которые так активно переосмыливаются сейчас вокруг, засасывают в воронку спектакля и держат внутри, не отпуская. Математически просчитанная история Романа Михайлова в сказочном обрамлении русского фольклора в одновременно смешном и страшном мире, удивительно воплощенным на сцене Марией Трегубовой в многоуровневой реальности Андрея Могучего. Спектакль из ряда событийных и пророческих, осмысливающий прошлое и предрекающий будущее. И как бы не хотелось вспомнить о нашей многострадальности, у всего есть причины и следствия. Жестокость человеческая: «Ты, сука, здесь больше не живешь» Случай приводит молодого Андрея в (псих) БОЛЬ-ницу, и хоть он не нарик, лежать ему там, где место есть, в наркологическом отделении. Гениальное решение взять на роль Андрея, которого на самом деле два, братьев-близнецов Павла и Данилу Рассомахиных. Сразу ошарашивает. Но разделен не только Андрей, разделены и мы в своем отношении к 90-м, подарившим свободу и заложившим бомбу замедленного действия, взорвавшуюся в наши дни. В психушке Андрей обретет первых друзей: Игната и Леуся. И жизнь его превратится в вечные пятничные вспышки. Психоделическая атмосфера первой палаты настолько достоверна, что становится жутко. Когда Черному (Антон Ескин) приносят дозу, и он хочет подсадить на героин Андрея, я отлетела в подростковый страх, когда пугала мама: «тебя могут уколоть насильно, будь осторожна, доченька». Расщепленность пространства даже не надвое, а как водится на Руси, натрое, зацикливает знаковые сцены и ты попадаешь в метафизический круговорот. Удивительно распознавать интонацию Михайлова, который явно что-то понимает про «необычных людей» (Сразу вспомнила «Сны моего отца»: - Это же дебилы? - Сам ты дебил, а они люди тайны») Люди тайны, люди ветра, путешественники по метафизическим мирам. Видеоряд перед первым настоящим антрактом (есть еще фиктивный, трехминутный) вызвал первые слезы: матери рожают детей, которым суждено убивать и погибать. Обреченность жизни, где все отвернулись от Бога. Отвернуться от Бога, значит, отвернуться от правды. Бог не доделал этот мир. Он не успевает. Мы должны помогать ему. Каждый день. Сами. Весь второй антракт Леусь (Глеб Пускепалис), племянник священника, а стало быть, и сам священник, будет читать проповеди привокзальной проститутке и остаткам зрителям в зале. Большинство под вдохновенную тираду уходит в туалет и покурить. Все, как в жизни. Базовые потребности первичны. А Андрей любит. Любит одноклассницу, которой сказал лишь одну фразу и не видел 10 лет. Любит самозабвенно, черпая из любви силы, находя смысл просыпаться. Он пройдет все испытания, как истинный русский молодец, но чтобы им встретиться, ему придется умереть. Ибо кругом война, своих со своими, и его Оксана уже погибла в шальной перестрелке в ресторане на Выхино. «Там все будет зависеть только от тебя» скажет добрая Баба-Яга (Роза Хайрулина). Похоже до конца все зависит от тебя только в жизни после смерти. Надежда на чудо горела весь спектакль и потухла под слова из последней притчи. ««Бог отвернулся от русских, я ваш последний ангел остался. Езжай и живи, как есть, лучше не будет." Перегнулся тогда Коннов с седла и ножом хватил его по горлу. Раз отвернулся, то и ангела нам последнего не надо, мы другого Бога сыщем.» Тотальное предчувствие сегодняшнего дня… P.S. Очень обидно, что не успела увидеть здесь Лию Ахеджакову. А письмо ей написала. #сказкаопоследнемангеле #театрнаций Территория света💡