В последнее время можно наблюдать большое количество различных «инсайдов», посвящённых возможному проведению мобилизации в РФ. Отмечу сразу, этот текст не будет посвящен подтверждению или опровержению этих слухов – я лишь желаю перечислить некоторые факты и факторы, отталкиваясь от которых можно вести какие-либо предметные беседы на данную тематику.
Мобилизация – процесс сложный, но в настоящее время бессмысленно рассуждать о том, как она должна была бы проводиться наиболее правильным образом; в современном мире мало кто озабочен, да и вообще стремится использовать опыт предыдущих поколений и применять мобилизационные механизмы как некий эффективный инструмент. Но одна стародавняя истина все же остается непреложной:
мобилизация – это дорого. Она требует больших денег... как, впрочем, их требует и ведение боевых действий.
Но в случае российской военной машины все намного интереснее – ибо главным военным ресурсом, обеспечивающим ее возможности (да и, пожалуй, функционирование как таковое) является валюта. Те самые доллары и евро, от «зависимости» которых, как заявлялось, Москва стремится избавиться и избрала это своим правительственным курсом.
Это отнюдь не случайность – проблема кроется в особенностях функционирования современной военной промышленности. Реальный рост выпуска военной продукции в РФ за 2,5 года есть только в тех сферах, где имеется возможность привлекать большое количество импортного сырья и компонентов – это производство боеприпасов, беспилотных летательных аппаратов, ракетных вооружений (стоит отметить в качестве важного наблюдения, что рост в перечисленных сферах имеется еще и потому, что они выстраивались и развивались уже
после 1991 года – как, например, производство баллистических ракет «Искандер»).
То есть это вполне четкая корреляция между возможностью приобретения микрочипов, оптических систем, хлопковых волокон (для производства порохов), двигателей и великого множества прочих наименований (даже ткани для пошива снаряжения – и те необходимо импортировать) и возможностью формирования массы вооружений, необходимых для ведения боевых действий (и в такой практике нет, собственно, ничего плохого или же необычного – она общепринятая, да и вряд ли в современном мире есть хоть одно государство, способное принимать участие в масштабном военном конфликте, опираясь исключительно на внутренние ресурсы).
Но в силу санкций торговые операции с РФ – это высокорисковое мероприятие, и, само собой, поставщики хотят получать надёжную оплату, покрывающую потенциальные риски и убытки. Они хотят валюту – и отнюдь не юани и не рупии.
И ситуация с валютой в последние месяцы отнюдь не безоблачна, что наглядно демонстрируют коллеги с канала
@moneyandpolarfox, ссылаясь на отчеты ЦБ РФ:
1)
https://t.me/moneyandpolarfox/95072)
https://t.me/moneyandpolarfox/95513)
https://t.me/moneyandpolarfox/9498Как можно заметить, текущее положение дел уже влияет на состояние потребительской экономики, и, судя по всему, негативные тенденции будут сохраняться и далее (что усугублет и дополнительное усложнение торговых операций с КНР, а также наметившийся курс постепенного снижения цен на нефть на мировом рынке). Само собой, это прямо влияет на военный потенциал и военные же возможности.
Так что российские валютные запасы и динамика изменения их объемов имеют прямое отношение и к вопросу проведения мобилизации – призванных в армию необходимо вооружить и оснастить. Если в 2022 году ВС РФ имели стратегические запасы первого и второго эшелонов, и вооружений у нее было значительно больше, чем людей, то в настоящий момент ситуация изменилась. Соответственно, технику и оружие необходимо производить – а для производства необходим обширный импорт.
Подытоживая, можно сказать, что в настоящий момент необходимо крайне пристально смотреть на процессы экономического характера; да, два года назад это было не столь актуально в силу наличия «запаса прочности», и первостепенное значение имели сугубо военные вопросы. Но идущая комплексная «война на истощение» требует переосмысления старых взглядов.
@atomiccherry 💯