Мириам Адельсон, самая богатая израилитянка с состоянием в 33 млрд дол, задонатила избирательную компанию Трампа внушительную сумму в 100 млн дол. По слухам, главным ее условием было согласие Трампа на полную аннексию Израилем Западного берега реки Иордан. Кстати, Адельсон финансировала и первую избирательную компанию Трампа под условие признание США Иерусалима в качестве неделимой столицы Израиля. Что Трамп и сделал, став президентом, параллельно перенеся посольство США из Тель-Авива в Иерусалим. Если приведенная выше информация верна, то Ближний Восток ждет крутой замес. Идеологически мы стоим на пороге создания протестантско-иудаистического синтеза между США и Израилем в рамках нового течения консервативного теизма. Об этом говорят и новые назначения в администрации Трампа. Например, новый министр обороны США - рьяный протестант и фанат Королевства крестоносцев 11-12 веков, Крестовых походов, с наколкой на руке - "С Богом" (девиз первого крестового похода). А новым послом США в Израиле может стать вообще бывший баптистский священник и проповедник. Здесь нужно отметить, что протестантизм и, уже, баптизм, очень схожи с радикальным иудаизмом в своем ригоризме и консервативном стоицизме. Кроме того, американские ветви протестантизма традиционно смещают акцент в сторону Ветхового Завета и сурового Бога-Отца, нежели католицизм и православие, которые смещают этот акцент в сторону Нового Завета и милосердного Спасителя - Иисуса Христа. Особенно это проявляется в течении Свидетелей Иеговы. В этом контексте, пуританская Америка вполне может сформировать консервативно-теистический синтез с Израилем, который хоть и медленно, но дрейфует в сторону мессианства и ощущения своей избранности. К чему может привести новый протестантско-иудаический "Крестовый поход" (как ни парадоксально звучит это словосочетание)? Прежде всего к трансформации модели Авраамических соглашений между Израилем и арабскими странами. Вместо перспективы включения в них Саудовской Аравии и создания единого ближневосточного, аравийского кластера сотрудничества, Израиль может рассчитывать лишь на поддержку небольших стран Залива вроде Кувейта или Бахрейна, которые зависят от поддержки США. Аннексия Западного берега реки Иордан приведет к потоку беженцев в Иорданию и может в ближайшей перспективе взорвать хошемитское королевство изнутри. В Египте усилится давление мусульманской улицы, уммы. Военная диктатура для минимизации влияния радикальных движений наподобие "братьев-мусульман", вынуждена будет радикализировать свою официальную риторику. Возможен суннитско-шиитский синтез между такими странами как Иран, Турция, Саудовская Аравия и Пакистан. То есть идеологически, это будет противостояние протестантско-иудаического синтеза и шиитско-суннитского, но обе стороны при этом находятся в рамках консервативной, теистической парадигмы, хотя будут попытки представить это как битву демократий и автократий. Но присутствие Турции в лагере шиитско-суннитского синтеза и карликовых монархий Залива на стороне США - полностью нивелирует парадигму борьбы демократий с автократиями. Пока, на данный момент, план Израиля выглядит прагматично. Никто из его противников не хочет воевать с ним: ни Египет, ни Турция, ни Иордания, ни даже Иран. То есть Израиль, пользуясь этой волевой немощью своих врагов, может сокрушить их волевых, но слабых прокси: Хамас, Хезболлу, Ансар-Аллу. В сухом остатке это может быть аннексия Газы, Западного берега, сворачивание палестинского проекта и демилитаризация Южного Ливана. Удар по хуситам, Сирии и в финале - повторение формата югославской войны против Ирана (бить с воздуха, пока не падет политический режим). Но трансформация Ближнего Востока как части Глобального Юга происходит сейчас с крайне высокой динамикой. Это может вызвать к жизни факторы дестабилизации, которые мы сейчас не учитываем или недооцениваем. И тогда, вполне вероятно, что первое противостояние (не обязательно классическая война), где амбиции Запада в лице США схлестнутся с амбициями Глобального Юга - станет именно Ближний Восток.