Эстелла крепко держалась за плечи Илая, начиная привыкать к их полетам. Она тоже хотела бы иметь за спиной крылья, чтобы в любой момент вспорхнуть в небеса и лететь до тех пор, пока в легких не кончится воздух. Но сейчас она могла лишь прижиматься к твердому телу падшего ангела и наблюдать за просыпающейся деревней
Он летает так, будто за его плечами не крылья, а моторный двигатель, – пробурчала Эстелла, поглядывая на отдаляющееся черное пятно и потирая ушибленное бедро. – И смотрит на меня так, будто я съела его домашнее животное
Кошмары – это наши самые большие… страхи? Когда мы открываем глаза и видим солнечные лучи, наши страхи испаряются, потому что сами боятся света. А когда наступает ночь, они вылезают из-под кровати и питаются нашей беспомощностью.
Я не могу жить в клетке и ждать, когда ангелы сделают из меня орудие убийства. Я не могу прислуживать тем, о чьих намерениях ничего не знаю. Они могут покончить со мной в любой момент, а я даже этого не замечу. – Она выдержала паузу. – Я не могу так.
Отец всегда говорил, что самая большая слабость – это любовь. Любовь к чему угодно: к какому-то занятию, животному, человеку или даже погибающему растению, как бы абсурдно это ни звучало. Любовь – слабое место, куда первым делом будет целиться твой враг. Он может лишить тебя работы, убить твое любимое животное или человека, которого ты ценишь больше собственной жизни. А когда погибает любимый цветок, который ты поливал несколько месяцев и следил за тем, чтобы он снова зацвел, тебе хочется засохнуть вместе с ним.