и не погаснет свет в моей душе, покуда есть кому подать поленья. лишь люди – дар! вне всякого сомненья в накопленном за годы багаже. когда уже готов пойти на дно, они протянут ветку попрочнее, и вытащат неловко, как умеют. закроют в стужу хлипкое окно, спокойно скажут: «хватит, затуши», в мешки собрав бутылки за неделю, и вспыхнет робко, живший еле-еле костер моей запутанной души. за эти лица /Господи, храни!/ за эти руки век молиться буду! они мне были равносильны чуду, из искр несмелых высекши огни.