VK становится государственным активом. Именно так воспринимают приход Владимира Кириенко на руководящий пост IT-компании после сделки по выкупу доли структур Алишера Усманова. В чем проблема такой интерпретации? Она корректна по форме, но ее адепты нередко наполняют ее собственным содержанием. Например — приписывают государству стремление лишь зарегулировать якобы опасное для него социальное медиа. В таких случаях упускается, что Кириенко не слишком годится на роль «кремлевского ставленника». У него солидный багаж знаний и опыта, высокая репутация в IT после «Ростелекома», где он форсировал развитие цифровых сервисов и увеличил прибыль компании с 300 млрд рублей в 2016-м до 545 млрд рублей по итогам 2020-го. Такими фигурами не разбрасываются. Мы согласны: появление Кириенко во VK отражает интерес государства к компании. Мы поправляем — это не интерес жандарма. Это часть комплексной стратегии по развитию цифровых технологий в стране. VK при Усманове уперся в потолок развития. При высоких показателях по охвату и прибыли компания утратила вектор стратегического развития. Усманов подчеркнул сам — он вывел свои структуры из компании на ее пике. Иными словами, он не видит направления, в котором VK должен двигаться дальше. В таких условиях как раз требуется смена акционеров. И если новое руководство не просто ориентируется в IT, но и имеет доступ к самым высоким кабинетам — шансы на успех в конкуренции с другими гигантами отрасли только возрастают. VK при таком руководстве способен перерасти свой статус исключительно социального медиа, выстроить полноценную цифровую экосистему. Не исключено, что сотрудников компании ждут «новогодние подарки» в виде улучшения условий. Афилляция с государством имеет свои очевидные плюсы.