Опять брюзжать про Джесси Айзенберга. Увы, «Настоящая боль» не такой уж прорыв, как принято малевать. История двух кузенов-американцев, едущих в Польшу по следам геноцида, которого чудом избежала их бабушка, отдаёт вторичностью. Разминая в себе Вуди Аллена, Айзенберг сам исполняет одну из главных ролей — конечно, невротичного еврея с явными проблемами в социализации. Его кузена-повесу играет Киран Калкин, прыгающий из кумарной меланхолии в разбитное хулиганство. Режиссура преимущественно слабая: видно, что для Айзенберга Польша чужая, так ещё и потрудиться не удосужился избавиться от оптики туриста. Открыточные пейзажи перемежаются с откровенно топорными сценами «встраивания» братьев в восточноевропейский ландшафт: тут вот их ругань рифмуется с остротой советской застройки, а здесь единение отражается через объятия возле старинных акведуков. Лобовым решениям подстать сценарий, ведущий героев к принятию друг друга и собственных травм без единой нелепицы. Шутки топорные, редкие события скучные, а единственная точная сцена, позволяющая видеть перспективу в Айзенберге-режиссере, слишком коротка (речь про перипетию с поездом и вагоном первого класса для туристов-евреев). Вроде и концлагерь настоящий показали, и подвезли сентиментальные измышления о боли и неисповедимости путей — а сердце не екает. Лучше вернуться к вышедшему в российский прокат в прошлом году немецкому фильму «Моя семья», где Лина Даннэм и Стивен Фрай повторяют то же путешествие, но со смаком, иронией, трагедией. Которых так чудовищно не хватает искренне старающимся Калкину и Айзенбергу.