27 января. Тишина зимнего утра была почти осязаемой, словно лёгкая вуаль, спустившаяся на город. Снежинки медленно кружились в воздухе, каждая из них, казалось, не хотела касаться земли, наслаждаясь своим кратким полётом. Улицы были пусты, как будто весь мир затаил дыхание, давая время осознать момент — мимолётный и вечный одновременно. Я шагал по мостовой, оставляя за собой цепочку хрупких следов. Сапоги скрипели по снегу, звук был странно громким в этом безмолвии. Зима всегда казалась мне временем размышлений, когда природа замирает, позволяя человеку заглянуть внутрь себя. И всё же в этом утре было что-то иное, почти мистическое, будто город и не город вовсе, а сцена для чего-то неизведанного. На углу я заметил фигуру — человек стоял неподвижно, словно растворяясь в окружающем пейзаже. Его длинное пальто и шляпа были такими же белыми, как снег вокруг, так что лишь тёмные глаза, смотрящие прямо на меня, выдавали в нём живое существо. "Красиво, не правда ли?" — произнёс он, нарушив тишину голосом, напоминающим эхо в заброшенном соборе. Я не знал, о чём он говорил: о снегопаде, о городе или о чём-то большем. Но в этот момент мне показалось, что он знает обо мне всё, даже то, что я сам не осмеливался признать. "Красиво," — ответил я, хотя внутри ощущал что-то совсем другое. Человек кивнул, словно это был не просто ответ, а признание. Затем он развернулся и исчез в белизне улицы, оставив за собой лишь лёгкий след, который снег засыпал мгновением позже. Я стоял ещё долго, чувствуя, как холод пробирается сквозь одежду. Что-то в этом утре изменило меня, хотя я не мог сказать, что именно. Лишь позже я осознал, что иногда ответы приходят не словами, а самим присутствием момента, таким хрупким и неуловимым, как эти тающие снежинки.