масло черного тмина и его медийное самоубийство Недавно вернулся к дискографии масло черного тмина после долгого перерыва и понял одну вещь: из всех условно популярных артистов, он единственный по-настоящему смог абстрагироваться от «шума и похвал» и уничтожить рыночную, индустриальную модель взаимодействия между собой, своей музыкой и слушателем. Айдына до сих пор, даже в момент, когда он не выпускает музыку (свой последний сингл мчт релизнул в 2023 году, пластинку — в 2020), слушает почти миллион человек ежемесячно на одной только ЯМ. Его паблик в ВК — даже на пике популярности — был то жив, то мёртв, то удалялся или переименовывался, то снова становился похож на страницу музыканта. Синглы/релизы/клипы выходили молча, комментарии были закрыты, а посты постоянно удалялись. Сейчас, например, песен там не найти — в смысле вообще никаких. Со стороны это может выглядеть как «стратегия» — причем работающая. Всегда были артисты, образ которых держался на дистанции между ними и слушателем, а «диалог» происходил через маленькую щелочку, всегда с налетом некой недоступности, позволяющей оставлять намеки, следы на песке, быть загадочным, а каждый раз мнимо сближаясь, производить еще больший фурор. Но если послушать музыку тмина, то становится ясно, что для него это не тонкое и рациональное «против», которое быстро превращается в однозначное «за», притягивает и чарует своей оппозицией. Просто Айдын не может иначе. Его интересует исключительно музыка, сам процесс, а все последующие операции, кажется, вызывают лишь отвращение. Поэтому его модель работы с «контентом» — это вообще не модель, а просто молчаливый выброс треков в сеть без дат, анонсов и большой запары над рекламой. Таким образом исчезает и само понятие «контент», а вместо него остается просто музыка. С помощью музыки тмин ведет откровенный диалог со своим слушателем. Ведь он никогда не грезил анонимностью — был хоть и довольно притягательно-мистической фигурой, но открытым, красноречивым и старательным во всем, что касалось сугубо творчества. Он создал свой визуальный язык: кинематографичные клипы, цепляющие метафоричностью, обложки к синглам, из которых можно собрать целую выставку; постоянно выпускал новую музыку, пускай и порционно, половину удаляя, еще процентов 90% просто оставляя в демках; изредка катался по концертам и фестивалям. И люди, несмотря на это медийное самоубийство, слушали и слушают его музыку, а он остается темной и загадочной джазовой импровизацией, от которой не знаешь, что и ожидать. А самое интересное, что это самоубийство он совершил прямо на дебютном альбоме «kensshi», оставив на собственной могиле лаконичную эпитафию: