В 5:42 выхожу из поезда на Мичуринск-Уральский. Иду по темным осенним улицам два квартала до автостанции. Сажусь в маршрутку. Холодно. Понемногу набивается народ – на 5-6 женщин околопредпенсионного возраста один мужик-кремень из серии "одноклассники давно сгинули от водки, а меня не берёт". Трогаемся, едем. Я смотрю в темноту за окном, невольно подслушиваю нехитрые деревенские разговоры и сокрушаюсь про себя – Господи, кто же будет жить здесь ещё через лет десять… Маршрутка останавливается – кто-то голосует на обочине. Заходит… негр. Здоровенный качок, черный как смола, в снежно белом свитере и штанах, пахнет одеколоном. Лопочет водителю на афро-испано-русском диалекте – тот впрочем понимает, кивает, называет цену. Негр высовывается из маршрутки и машет рукой в темноту, уходит в салон. Прибегают еще четыре негра, плюс минус такие же – лет по 20. Едем. Негры хрипло гутарят, слышу слово "куандо", смеются. Я улыбаюсь в темноту за окном с лицом Гарольда, скрывающего боль. Конкретно за демографию родной Тамбовщины я теперь спокоен. … Как мне потом объяснили, мичуринские негры в основном учатся в Тамбове. Видел молодую парочку и днем в KFC. Кроме них, приехали еще курды – работают в дорожном секторе ЖКХ, держатся особняком. … Местных русских ребят я тоже увидел. На фото, приложу следом. … Ничего, бывало на Руси и хуже. Начнём рожать сам-пять, шесть – за пару поколений вернёмся. А не начнём - … что ж, не мы первые уйдем с этой земли, она и не заметит…