На этой неделе мой организм сломался аж два раза: сначала отравился и впал в невменоз, а потом и вовсе лишился возможности как следует передвигаться из-за защемлённого нерва в спине. К слову, я та самая бешеная собака, которой и семь вёрст не крюк, поэтому поломки, угрожающие моим гуляниям и дрейфованиям, расстраивают особенно сильно. В дизморали, связанной с физическим здоровьем, я имею обыкновение возвращаться к мысли, которую обычно держу в опечатанном сейфе, как лекарство предметно-количественного учёта: Капец в теле неудобно. Оно тяжёлое. Требует постоянного техобслуживания, но всё равно ломается. Мне кажется, что я двигаюсь в нём, как в ростовой кукле — походка странная, движения скованные. Я практически не смотрю людям в глаза, чтобы они не догадались, что мне дискомфортно отыгрывать человека из плоти и крови. Иногда мне хочется лежать часами, потому что состояние тушки такое, будто она только-только проснулась и никак не может размяться. Это не коррелирует с моей любовью к перемещениям в пространстве. Господи, да я порой даже не уверена, что меня вообще в нужное тело определили. Не сходится самоощущение. Когда я выгляжу как бездомный мужик, то ладно ещё, более-менее, но когда я пытаюсь придать храму своей души капельку красоты, женственности и изящества, то чувствую себя так, будто нацепила косплей персонажа, про которого почти ничего не знаю. Причём хитровыебанный и неудобный. А после осознанных снов так и вовсе начинается шоу на рен-тв. Пара утренних часов уходит на то, чтобы вникнуть, как же так — только что я была эфирной полосой, нейросетью, искрой над полем, знаком у дороги, серией разрозненных импульсов, а тут вдруг 48 кг откуда-то наросло и гравитация ещё эта. Неудобно, тяжело, выпустите. «Выпустите». Точка, на которой пока ещё можно повернуть назад. Поймать, прожевать и найти горстку весомых аргументов, почему тело — это не просто органический робот, в которого тебя каждое утро забрасывает по какой-то причине. А то вот только самовыпила под знаменем деперсонализации не хватало. Какими бы ни были причины, по которым болтаться одушевлённым актом наблюдения в пустоте для меня комфортнее и роднее, их не так уж и важно разбирать и понимать. Большего внимания заслуживает прояснение отношений с собственным телом, и это не тот процесс, который стоит откладывать — у биоскафандров относительно короткий срок службы, а физическая реальность сама себя не изучит. Спойлер: в её изучении жизнь как раз-таки и заключается. Невключённость в диалог со средой неприятно аукается — привет, избыточное осознавание себя, прорастающее шипами внутрь головы. Чем в большей степени тело изучает и меняет мир (то есть, банально выполняет свою функцию), тем меньше остаётся места для самоаналитического паралича. Я честно пытаюсь дружить с телом — выгуливаю, хорошо кормлю, больше не причиняю вреда, слушаю его пожелания, говорю, что оно красивое (иногда даже в это верю), и занимаюсь спортом. Это работает, но вынужденные остановки на пит-стоп, да ещё и одна за другой, огорчают меня больше, чем того требует серьёзность ситуации. Как будто я теряю драгоценное время. Не подвигаюсь немного, не пошаманю в своём поле, не обозначусь — и всё, вся выстроенная структура развалится, а я снова растекусь по дивану холодцом и уйду в гибернацию. Но ненадолго останавливаться тоже надо уметь. А плохое пройдёт — на бешеной собаке и заживать должно быстрее. #БортовойЖурнал