Внезапно это не отдельная ау, а одно из (не)возможных событий замерзайки
#luckae ангст и все такое
С тех пор, как Дилюк и Кэйа вернулись с Хребта ни с чем - кости их последней надежды на избавление от проклятия были занесены метелью - Кэйа часто говорил, что жалеет.
О том, что многого не успел.
О том, что с его гибелью наследие Каэнри’ах будет утеряно (Дайнслейф явно не собирался возрождать былое величие их родины)
О том, что его желания останутся несбыточными, хотя их не так-то много - перестать безостановочно замораживать себя и всё вокруг, провести жизнь с Дилюком, пить вино в таверне после успешных походов с рыцарями и, наверное, хоть раз побывать в развалинах Каэнри’ах.
Он говорил об этом нечасто, но Дилюк ловил каждое слово и был рядом даже тогда, когда переставал чувствовать собственные пальцы от холода - исполнял хотя бы одно желание.
Они успели прожить вместе недолгие два месяца, прежде чем Кэйа сказал «мне пора».
Он давно все решил - раз спасения нет, он просто уйдёт куда глаза глядят тогда, когда не сможет больше жить.
Дилюк готов был уйти с ним, хотя бы проводить туда, где Кэйа исчезнет - чтобы было, куда приходить.
Но Кэйа упрямо отказывался, говоря, что вовсе неважно, где именно замёрзнет его тело - его душа останется тут, в Мондштадте, а Дилюку и вовсе не обязательно по нему скорбеть.
Дилюк был не согласен до желания испепелить все вокруг от безысходности; но с Кэйей не спорил.
У них и так было мало времени, лишние ссоры были ни к чему.
Кэйа, как всегда, все сделал по-своему.
Устроил пикник под виноградниками, позвал самых близких - Джинн и Лизу, Диону и Путешественника с Паймон, не забыл про Альбедо и Кли. Со стороны это выглядело как дружеские посиделки, но все - кроме Кли, пожалуй, понимали, что это прощальный ужин.
Они веселились до рассвета, и когда все, уставшие от долгого дня и разморенные вином уснули в гостевых комнатах, Кэйа тихонько покинул винокурню.
С Дилюком он попрощался коротко - поцеловал его, уже спящего, и быстро вышел из спальни. Чтобы не остаться тут - а ему очень хотелось.
На пороге ему встретилась Аделинда - уносила в дом последние тарелки.
- Неужели уйдёшь вот так? Мастер Дилюк завтра будет вне себя от горя.
- Он знал, что я уйду именно так. Мы уже попрощались. Заранее.
Аделинда покачала головой, а затем обняла его - почти сына - и горько разрыдалась.
Кэйа едва сдержал слёзы.
А затем ушёл.
Аделинда смотрела ему вслед до тех пор, пока его фигура не скрылась в тумане близ озера.
«Разве в той стороне не Ли Юэ?», - подумала она, но в итоге лишь махнула рукой - мотивы некоторых поступков Кэйи она никогда не понимала.
Кэйа почти бежал прочь - чтобы не было соблазна вернуться. Чтобы не подвергать любимых людей опасности - ему лишь чудом удалось за целый день никого не заморозить.
Теперь же под его ногами трава мгновенно леденела, а миллелитов, пытавшихся остановить его на границе, поглотила метель.
Кэйа надеялся успеть добраться до беседки, в которой они с Дилюком ночевали когда-то давно на пути к Хребту - прекрасное место, чтобы превратиться в ледяную скульптуру и исчезнуть из этого мира.
*
Проснувшись утром, Дилюк ожидаемо обнаружил рядом лишь толстый конверт с письмом.
Злости не было - он знал, что Кэйа уйдёт один, что не позволит увидеть собственную смерть.
Но менее больно от этого не было.
Кли, не найдя Кэйю утром, естественно заволновалась, и Джинн на пару с Альбедо выдумала историю о долгом путешествии капитана. Дилюк лишь усмехнулся про себя - лучше бы это было путешествие. Он готов был бы ждать десятилетиями, только бы было, кого ждать.
Первые месяцы было сложно. Дилюк то и дело забывал, что Кэйи больше нет. Хотел повернуться и сказать ему что-нибудь, но натыкался лишь на пустоту. Хотел послать письмо с птицей, но вспоминал, что адресат в том мире, куда ни одна птица не принесёт послание. Хотел обнять ночью, проснувшись от неспокойного сна, но обнимал лишь скомканное одеяло.
И бесконечно сожалел о том, что ничем не смог помочь.
Может быть, будь он сильнее, он смог бы спасти его…