ВЛАДИМИР ИЛЬИН. О НАСЛЕДИИ РУССКОГО МЫСЛИТЕЛЯ ПОЛВЕКА СПУСТЯ 50 лет назад, 23 ноября 1974 г., в Париже умер Владимир Николаевич Ильин - пожалуй, самый разносторонний и энциклопедичный из русских мыслителей-эмигрантов. Он одновременно выступал в таких ипостасях, как философ и богослов, инженер и историк науки, физик и химик, литературовед и политический публицист. В 1927 по 1934 гг. В.Н. Ильин был правым евразийцем и печатался в евразийских изданиях (заново он переосмыслит евразийскую тему в своих поздних статьях в "Возрождении" начала 70-х годов). Объем написанного им за 83 года жизни колоссален. К сожалению, на трудах В.Н. Ильина лежит отпечаток его личности, крайне хаотичной и разбросанной, поэтому их трудно собрать в едином виде. Всё-таки в постсоветские годы в России были изданы многие его сочинения в состав пухлых томов-сборников ("Арфа Давида", "Вавилон и Иерусалим", "Пожар миров"), увидела свет напечатанная впервые по рукописи неоконченная "Русская наука", а затем и богословский труд о службах Страстной Недели и Пасхи. Философские статьи Владимира Николаевича не раз публиковались в разрозненном виде в научных журналах. Они производят двойственное впечатление. С одной стороны, очевидна зависимость В.Н. Ильина от русских философов "первого ряда", у которых он заимствует проблематику, пытаясь переработать и решить ее по-своему в духе своеобразного космологического аристотелизма. С другой стороны, с данных сочинениях чувствуется разбросанность и разодранность сознания автора, его гипертрофированная полемичность. Пережив с детства тяжелые психические травмы, Владимир Ильин перенес их на свое дальнейшее творчество и деятельность, что нередко приводило его к публичным скандалам, ссорам и разрывам в среде русских эмигрантов. Для многих он стал одиозным и нерукопожатным, даже более, чем его однофамилец И.А. Ильин, также философ с непростым характером. Всё же, если сравнивать философов по совокупности написанного ими, Владимир Николаевич Ильин представляется сейчас фигурой более значимой и крупной, чем Иван Александрович, а в некотором отношении философия В.Н. Ильина превосходит по своей терминологической выверенности даже труды, к примеру, Н.А. Бердяева. Яростно отвергая материализм и коммунизм, В.Н. Ильин в то же время не принимал все виды либерального кантианского идеализма и делал акцент на духовности плоти и материи в православном мировоззрении. Он называл свое миропонимание "материологизмом", в этом достаточно близко следуя за П.А. Флоренским, Л.П. Карсавиным и ранними трудами А.Ф. Лосева, с которыми он был знаком. Сохраняют актуальность и статьи В.Н. Ильина о русской литературе, неслучайно переиздававшиеся по 3-4 раза в новейшее время. Его характеристики русских писателей и поэтов, особенно XIX века, предельно хлестки и точны, а экскурсы в их творчество порою дерзки и глубоки (чего стоит один только "Оккультизм у Тургенева") и при этом пронизаны библейской, христианской системой оценок. Дальнейшее собирание, издание и популяризация наследия В.Н. Ильина как одной из ключевых фигур русской культуры всего ХХ столетия - важная задача на будущее.