К РУССКОЙ КОНЦЕПТУАЛЬНОЙ ИСТОРИИ УЛИЧНОГО НАСИЛИЯ 2000-Х. ЧАСТЬ 1. Кровавая история уличного насилия в России — тема как будто бы табуированная. Я полагаю, это связано с тем, что в "нулевые" произошёл интересный поворот к карнавализации (Бахтин) насилия как такового. Где карнавал — там свобода. Где насилие и свобода — возникает вопрос "А где было государство?". Государство очень стесняется сказать, что занималось as usual "более важными делами": распилом бюджетов, перераспределением нефтяных активов and so on and so son. Какой карнавал без костюмов? Никакой! Музыкальные субкультуры органично вписались в этот процесс трансформации насилия в невидимое для глаз обывателя шоу (парадокс). 90е позади. Кровь на асфальте, но мотивация калечить и убивать уже не как в "Слове пацана". Неожиданно выяснилось, что молодые люди готовы убивать друг друга не из материальных соображений, и даже не из потребности сбиваться в стаи. Теперь на улицах были не условно "ребята с завода", пацаны и "неформалы", а зачастую носители весьма смутных, но вполне узнаваемых политических и моральных концепций. Неонацисты нередко в ветровках и куртках от Lonsdale и Fred Perry (а не в чёрных бомберах). Стафу из военнторга стали уступать, ботинки мартинсы, гриндера и т.д. Что примечательно, шнурки можно было носить по определённым правилам (которые конечно же постоянно нарушались). Панк-рок — это вообще песня. Львиная доля моих знакомых ушла после этого карнавала насилия в дизайн одежды. Куртки красились как угодно, во все цвета радуги. О деталях всего этого писала историк культуры Ольга Оксютина в монографии "DIY панк-хадркор в России". Что касается самих идей. Я не помню, чтобы среди знакомых неонациков (а такие были у всех, даже если вы относили себя к антифа-фронту) хоть в какой-то степени пользовались популярностью идеи Ивана Ильина или Василия Розанова. Зато я неоднократно был свидетелем, как происходили обсуждения публицистики Константина Победоносцева. Среди максимально антисемитски настроенных иногда цитировались фрагменты из "Протоколов сионских мудрецов". В большинстве случаев политическая история,надо признать, заменяла неонацистам философию. Что важно — политическая история древней Руси и Российской империи. Советская история считалась позорной. В то время тезис "дедывоевали" ломался о колено — через аргумент "Мой дед дошёл до Берлина, но его убил ж*дюга комиссар". Я даже искал как-то источник этой "народной мудрости" и нашёл его в книге Нестерова (название которой я не могу воспроизвести из-за УК РФ) про правого скинхеда Кваса, который говорит своей девушке "Ну наконец-то и про ВОВ зашла речь. Да ты знаешь, сколько наших перешло на сторону Вермахта, а сколько было русских в СС? А дед мой дошёл до Берлина. И погиб. Застрелил наверное ж*дюга комиссар в спину" (цитируя по памяти) В левацкой среде антифа скины любили бить себе татухи с Михаилом Бакуниным и Карлом Марксом. Очень часто эти два антипода соседствовали друг с другом. Марксизм среди раш скинов был скорее популистской формой объяснения, почему у бедняков так мало денег,а у богатых так много денег. Это не приводило к какой-то изощрённой форме исследования депрессии через анализ буржуазной экономики (замогильный привет Марку Фишеру). Панки куда больше любили философию. Правда. Очень интересно, что Диоген Синопский для панков был, прежде всего, контркультурным челом, а не киником. Была даже шутка, что кинизм вырос из античного панка. Политическая история в левацкой тусовке тоже была, но она терялась в моральных рассуждениях. Наверное вплоть до 2005 года пацифизм рассматривался как некая моральная норма, пока уличное насилие не стало формой бытия.