🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" - ВЛАДИСЛАВ ИНОЗЕМЦЕВ, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества 18 + НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ИНОЗЕМЦЕВЫМ ВЛАДИСЛАВОМ ЛЕОНИДОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ИНОЗЕМЦЕВА ВЛАДИСЛАВА ЛЕОНИДОВИЧА Сентябрь в российской эмиграции прошёл, как известно, в склоках, вызванных устойчивыми неприязненными отношениями различных фракций в оппозиционной тусовке. Многие видные критики современной российской власти сделали из этого вывод о том, что «значение оппозиции в эмиграции минимально, если не равно нулю». Будучи согласен с последним тезисом, я хотел бы сказать пару слов о том, чем обусловлена эта дисфункциональность, сама по себе не вызывающая у меня удивления. Если задуматься о том, на что похожа современная антипутинская эмиграция, её можно сравнить с... христианской Церковью конца Средних веков. Эмигранты объединены прежде всего верой в скорый крах российской власти – это выглядит неким аналогом Второго пришествия Спасителя, который призван вернуть золотые времена (читай – создать «Прекрасную Россию будущего»). Рационального обоснования подобного хода вещей не приводится (его и не могут дать те, кто на протяжении вот уже четверти века последовательно утрачивал как рычаги власти в России, так и поддержку россиян) – на что истинно верующие всегда отвечают максимой Тертуллиана «credo, quia absurdum est» (а знаете, «страна может слинять за три дня»). Собственно, этот тезис, даже если не знать его источника, выглядит главной причиной сохранения остатков исторического оптимизма в современной эмиграции. Как и христианская религия, новое верование рождает своих апостолов, мучеников, проповедников, и епископов. Конкуренция за эти места сегодня даже выше, чем в первые столетия христианства. При этом, ввиду того, что систематической канонизации не проведено, а место человека, который был бы признан легитимным хранителем ключей от рая, пока вакантно, возникают множественные секты и ереси – ровно так, как то происходило в европейской истории как на Западе, так и на Востоке. Иконоборцы против почитателей священных образов; альбигойцы против светских властей и официального Рима; лютеране, гугеноты и кальвинисты против католиков; страновые объединения против вселенской веры – в нашей «оппозиции» можно найти аналог каждого из этих расколов. Разумеется, в условиях такого недопустимого многообразия не могут не возникнуть и самые жесткие свидетели веры. Иезуиты и инквизиторы сегодня в избытке, заставляя отшатываться бедных мирян, которые в душе также являются добрыми последователями нового культа, но не хотят участвовать в разборках его великих служителей. Самое важное в этом всём – это то, что на протяжении многих веков христиане уничтожали друг друга (причём, зачастую именно из-за внутриконфессиональных различий) куда более эффективно, чем неверные истребляли самих христиан. Монголам пришлось дойти до нынешних Польши и Венгрии, а османам – до окраин Вены, чтобы последователи Иисуса хотя бы немного консолидировались. Но В.Путину это вряд ли удастся, а продвижение российских сил всего лишь к Херсону или Запорожью никакого единства в эмигрантской среде не создаст. Чему же учит нас история Европы? Прежде всего тому, что быстрое развитие континента началось тогда, когда религиозные верования, почитание отдельных святых и различия в осенении себя крестным знамением были оттеснены на второй план рациональной светской деятельностью, называемой политикой. Когда российская эмиграция вспомнит о рациональности, о давно известных законах политической борьбы, и к тому же прекратит верить в сказки десятков говорящих голов из Ютьюба, зарабатывающих тем же подаянием, какое выпрашивали продавцы «опиума для народа» (сегодня, правда, именуемым «донатами»), тогда вокруг России, да и внутри неё, что-то, может быть, и изменится...