На днях Илон Маск, после мощного срача в твиттере с арт-директором Obsidian из-за «местоимений в Avowed», пообещал создать «ИИ-студию разработки игр», чтобы «сделать игры снова великими». Это отличный повод поговорить не столько о проблемах индустрии, сколько о самом Илоне Маске. Потеряли ли игры какое-то величие, чтобы их спасал самый богатый человек на планете, запустивший в последние годы свои щупальца в политику? И не просто спасал, да еще и посредством «ИИ-студии»? Если игры и нужно спасать, то от таких, как Илон Маск, чтобы они не переставали быть великими. Чтобы они, в большинстве своем, продолжали быть искусством, результатом творчества креативных людей, а не продуктом для генерации прибыли очередным сверхбогатым. Существует много способов помочь индустрии, которую агрессивно монополизируют техногиганты, но создание еще одной корпорации под руководством миллиардера — не один из них. Можно, к примеру, организовать фонд для небольших независимых разработчиков, то есть давать деньги тем, кто хочет делать игры. Но Илон Маск — это не спаситель видеоигр, это кринжовый миллиардер-нарцисс, прыгающий в форме буквы X; это плохой отец, не любящий своих детей; это тот, кто не уважает своих сотрудников и ставит им невыполнимые сроки; это тот, кто помешал строительству высокоскоростных железных дорог из-за угроз своем бизнесу; это фанат ультраправых теорий заговоров и один из главных распространителей дезинформации; это тот, кто подавляет свободу слова, хотя говорит обратное; это тот, кто покупает одну из крупнейших соцсетей, чтобы продвигать своих политических сторонников; это тот, кто хочет не только зарабатывать деньги, но и управлять государством. С таким послужным списком он переплевывает даже Бобби Котика, так что неудивительно, что арт-директор Obsidian назвал его мешком с говном.