Эколог Шатаев говорит

"Зеленое алиби": компании скупают дешевые углеродные кредиты вместо реальной заботы о климате

Вместо сокращения вредных выбросов компании массово покупают углеродные кредиты - разрешения на загрязнение. Схема простая: заплатил за экологический проект где-то в мире - получил право продолжать загрязнять атмосферу у себя.

Исследование 866 публичных компаний выявило: большинство таких кредитов стоят меньше $4 за тонну выбросов. 70% проектов даже не проверены независимыми экспертами.

Активнее всех скупают углеродные кредиты банки и сервисные компании, чьи выбросы и так минимальны. А главные загрязнители - нефтяники и транспортные компании - почти не используют этот инструмент. Им просто невыгодно компенсировать свои гигантские выбросы.

Рынок углеродных кредитов вырос с нуля в 2005 году до 30 млн тонн в 2022-м. Morgan Stanley прогнозирует его рост до $250 млрд к 2050 году.

В ноябре 2024 года на климатической конференции COP29 решится судьба этого инструмента. Без жёстких правил углеродные кредиты так и останутся способом создать иллюзию заботы об экологии вместо реальной борьбы с изменением климата.

Интересно, кто из компаний действительно готов инвестировать в качественные экологические проекты, а не откупаться дешёвыми "индульгенциями"?

Талибан впервые примет участие в климатической конференции ООН. Делегация Афганистана отправилась на COP29 в Баку — это первые многосторонние переговоры такого уровня для талибов после захвата власти в 2021 году.

Техническая группа под руководством главы Национального агентства по защите окружающей среды Матиула Хака Халиса намерена обсудить доступ к финансовым механизмам и программам адаптации к климатическим изменениям.

Ситуация в стране критическая. В 25 из 34 провинций Афганистана — катастрофическая засуха. Больше половины населения страдает от нехватки воды, а сельское хозяйство находится на грани выживания.

Афганистан занял шестое место в мире по уязвимости к климатическим изменениям. К концу 2023 года здесь зафиксировано рекордное число детей, оставшихся без крыши над головой из-за природных катастроф.

Участие в конференции может открыть доступ к международной помощи. Но возникает вопрос:
готово ли мировое сообщество сотрудничать с непризнанным правительством даже ради спасения миллионов афганцев от климатической катастрофы?

Музейная дилемма: защита искусства или свобода доступа?

Национальная галерея Лондона с 18 октября вводит беспрецедентные меры безопасности, запрещая проносить жидкости и крупные сумки. Причина? Волна "эко-вандализма".

Только за последние два года пять шедевров, включая знаменитые "Подсолнухи" Ван Гога, подверглись нападениям активистов. Эти акции – не просто хулиганство, а громкий крик о климатическом кризисе. Но цена такого протеста слишком высока: физический ущерб бесценным полотнам, стресс для посетителей и персонала, подрыв самой миссии музеев.

Директор галереи Габриэле Финальди, объединившись с коллегами из Британского музея и Музея Виктории и Альберта, выступил с открытым письмом к протестующим.

Однако активисты из Just Stop Oil и Youth Demand не намерены складывать оружие. Они предложили встретиться с директорами музеев, чтобы обсудить насущную проблему зависимости от ископаемого топлива. "Мы оставим суп дома", – иронично заметили они, намекая на недавний инцидент с "Подсолнухами".

Ситуация напоминает замкнутый круг: чем жестче меры безопасности, тем сильнее отдаляются музеи от своей главной цели – сделать искусство доступным для всех. Но можем ли мы рисковать уникальными произведениями ради свободы доступа?

Этот конфликт выходит далеко за рамки мира искусства. Он отражает глубинное противоречие между необходимостью срочных действий по защите климата и сохранением культурного наследия. Пока власти, бизнес и общество не найдут эффективных решений экологических проблем, подобные радикальные акции, вероятно, будут продолжаться.

Как найти баланс между сохранением шедевров и продвижением экологической повестки? Этот вопрос требует серьезного диалога всех заинтересованных сторон. Иначе мы рискуем потерять и природу, и искусство – две величайшие ценности человечества.

В Новосибирске запатентовали высокопрочную экологичную гильзу для патронов

Я просто оставлю это здесь. Комментария не будет.

Нефтяные маневры: экологический аспект законодательных изменений

В недрах Государственной Думы разворачивается очередная законодательная баталия, на этот раз вокруг, казалось бы, сугубо экономического вопроса – экспортных пошлин на нефть. Однако за сухими формулировками и бюрократическими перипетиями скрывается куда более глубокая проблема, затрагивающая самые основы устойчивого развития нашей страны.

Комитет по энергетике, словно неожиданно прозрев, предлагает доработать законопроект об исключении нефти из списка товаров, освобожденных от экспортных пошлин. Казалось бы, благое намерение – упростить процедуры при экспорте "черного золота". Но не стоит ли за этим нечто большее?

Экологический парадокс заключается в том, что, стремясь к административному упрощению, мы рискуем потерять важный рычаг воздействия на нефтедобывающую отрасль. Ведь именно налоговые механизмы зачастую становятся тем кнутом и пряником, которые побуждают компании внедрять более экологичные технологии и практики.

Законодатели, словно играя в шахматы с природой, пытаются предусмотреть все возможные ходы. С одной стороны, завершение "налогового маневра" и обнуление пошлин с 1 января 2024 года должно было стать финальным аккордом в этой фискальной симфонии. С другой – правительство, как опытный гроссмейстер, оставляет за собой право на рокировку, сохраняя возможность введения ненулевых пошлин "при существенных ценовых колебаниях".

Но не станет ли эта законодательная эквилибристика той соломинкой, которая переломит хребет верблюду российской экологии? Ведь каждый барель нефти – это не только экономический актив, но и потенциальная угроза окружающей среде.

Комитет по энергетике, проявляя завидную дальновидность, предупреждает: утрата права на освобождение от пошлин для льготируемых участков недр может привести к "дестимулированию их разработки". Звучит как эвфемизм для "давайте продолжим качать нефть, невзирая на экологические последствия".

А ведь речь идет о новых морских месторождениях – тех самых, разработка которых сопряжена с колоссальными рисками для хрупких морских экосистем. Достаточно вспомнить печально известную аварию в Мексиканском заливе, чтобы понять: цена ошибки в этом вопросе измеряется не только в рублях, но и в безвозвратно потерянных видах флоры и фауны.

Законодатели, балансируя между Сциллой экономической выгоды и Харибдой экологической ответственности, похоже, забывают о главном – о необходимости системного подхода к вопросам устойчивого развития. Ведь нельзя рассматривать нефтедобычу в отрыве от ее влияния на климат, биоразнообразие и качество жизни будущих поколений.

Пока власти играют в законодательные шахматы, мать-природа неумолимо выставляет нам счет. И счет этот с каждым годом становится все более пугающим. Глобальное потепление, таяние вечной мерзлоты, участившиеся природные катаклизмы – все это звенья одной цепи, начало которой уходит в нефтяные скважины.

Возможно, пришло время задуматься не о том, как оптимизировать налогообложение нефтедобычи, а о том, как ускорить переход на возобновляемые источники энергии? Ведь каждый сэкономленный на пошлинах рубль может и должен быть инвестирован в "зеленые" технологии и экологические проекты.

В конечном счете, вопрос стоит не о балансе бюджета, а о балансе в природе. И пока этот баланс не будет восстановлен, никакие экономические выгоды не компенсируют того ущерба, который мы наносим планете. Ведь нефть когда-нибудь закончится, а жить нам на этой Земле еще очень долго. По крайней мере, хотелось бы на это надеяться.

Мусорная реформа: амбициозные планы и суровая реальность

В России продолжается масштабная реформа в сфере обращения с твердыми коммунальными отходами (ТКО), однако темпы ее реализации оставляют желать лучшего.

За шесть лет введено в эксплуатацию более 260 мусороперерабатывающих заводов – цифра, казалось бы, внушительная. Но так ли это на самом деле?

Глава Минприроды Александр Козлов озвучил планы по введению еще 400 объектов до 2030 года. Звучит оптимистично, не правда ли?

Однако давайте взглянем на ситуацию критически. Темпы строительства новых заводов должны увеличиться почти вдвое, чтобы достичь заявленной цели. Учитывая текущие экономические реалии и бюрократические препоны, возникают обоснованные сомнения в реалистичности этих амбиций.

Отдельного внимания заслуживает вопрос обновления парка спецтехники. По данным регоператоров, ежегодно обновляется 150-200 единиц техники при потребности в 3,5 тысячи. Простая арифметика показывает, что при таких темпах на полное обновление уйдет не менее 17 лет!

Предложенная программа льготного лизинга – шаг в правильном направлении, но достаточно ли этого для кардинального изменения ситуации?

Нельзя не отметить, что министерство, похоже, осознает масштаб проблемы. Новый нацпроект "Экологическое благополучие" на 2025-2030 гг. – попытка комплексного подхода к решению накопившихся экологических проблем. Однако без должного финансирования и контроля за исполнением, он рискует повторить судьбу многих амбициозных, но нереализованных инициатив.

В конечном счете, успех реформы ТКО зависит не только от количества заводов и единиц техники, но и от качества управления, экологической культуры населения и готовности бизнеса инвестировать в "зеленые" технологии. Пока же складывается впечатление, что мы пытаемся догнать уходящий поезд, вместо того чтобы проложить новые рельсы в будущее циркулярной экономики.

Москва стремится к статусу "умного города" реализуя амбициозные проекты по развитию инфраструктуры, экологическая ситуация в столице остается напряженной. Недавний инцидент на бульваре Карбышева, где рабочие напали на защитников сквера, ярко иллюстрирует противоречие между стремлением к урбанистическому прогрессу и необходимостью сохранения зеленых зон.

Подобные конфликты не редкость в мегаполисах, где каждый квадратный метр земли на вес золота. Однако в контексте глобальных экологических вызовов и целей устойчивого развития, уничтожение городских экосистем выглядит как шаг назад. Зеленые насаждения в городах не просто места для отдыха – это естественные фильтры воздуха, регуляторы микроклимата и хабы для биоразнообразия.

Мы наблюдаем, как модернизация транспортной инфраструктуры идет рука об руку с деградацией природных территорий.

Стоит отметить, что проблема не ограничивается локальными конфликтами. Она отражает более глубокий системный кризис в подходе к городскому планированию и экологической политике. Несмотря на декларируемые цели по озеленению и улучшению экологической обстановки, на практике мы видим, что экономические интересы часто превалируют над экологическими.

Для кардинального изменения ситуации необходимы не только усилия властей, но и активное участие общества и бизнеса. Нужен комплексный подход, учитывающий как потребности развития городской среды, так и необходимость сохранения и расширения зеленых зон. Это требует пересмотра градостроительной политики, внедрения инновационных экологических технологий и, что немаловажно, изменения общественного сознания.

Пока же мы наблюдаем ситуацию, когда прогресс в одной области (развитие транспортной инфраструктуры) достигается за счет регресса в другой (экология). Такой подход не только не соответствует принципам устойчивого развития, но и подрывает долгосрочные перспективы улучшения качества жизни горожан.

Путь к действительно "умному" и экологичному городу лежит через баланс интересов всех сторон и понимание важности каждого элемента городской экосистемы, будь то высокотехнологичная инфраструктура или небольшой сквер на городском бульваре.

Гонка за углеродом: амбициозные планы Google и реалии климатического кризиса

Google объявил о заключении сделки с малоизвестным стартапом Holocene, обещающим улавливать углекислый газ по беспрецедентно низкой цене в $100 за тонну. Это соглашение вызывает как восхищение, так и скепсис в профессиональном сообществе.

Амбиции Holocene впечатляют: компания намерена достичь ценового порога, о котором мечтают все игроки рынка улавливания углерода. Однако путь от обещаний до реальных результатов может оказаться тернистым. Текущие лидеры отрасли, такие как Climeworks, предлагают аналогичные услуги по цене $600 за тонну и выше, что отражает сложность и энергоемкость процесса извлечения CO2 из атмосферы.

Технология Holocene, основанная на исследованиях Национальной лаборатории Оук-Ридж, использует инновационный подход с двумя химическими циклами. Этот метод, по словам CEO компании Анки Тимофте, позволяет непрерывно захватывать и выделять CO2, что теоретически повышает эффективность процесса. Однако пока Holocene может похвастаться лишь пилотной установкой мощностью 10 тонн CO2 в год, в то время как Climeworks уже эксплуатирует крупнейшие в мире коммерческие объекты прямого захвата воздуха (DAC).

Сделка с Google предусматривает удаление 100 000 тонн CO2 к 2032 году. Это амбициозная цель, учитывая, что вся отрасль DAC на сегодняшний день способна улавливать лишь 10 000 метрических тонн ежегодно. Возникает вопрос: не являемся ли мы свидетелями технооптимизма, оторванного от реальности?

Стоит отметить, что даже если Holocene достигнет заявленных показателей, это будет лишь каплей в море по сравнению с объемом выбросов самого Google. В 2023 году углеродный след компании составил 14,3 миллиона метрических тонн CO2, причем эта цифра растет с развитием энергоемких AI-технологий.

Глобальные климатические цели требуют сокращения выбросов примерно вдвое к 2030 году. В этом контексте инициатива Google, при всей ее инновационности, выглядит недостаточной. Технологии улавливания углерода, безусловно, важны, но они не могут заменить кардинального снижения выбросов.

Возможно, мы наблюдаем классический пример "техно-фикса" - попытки решить сложную социально-экологическую проблему исключительно технологическими средствами. Устойчивое развитие требует комплексного подхода, включающего изменение моделей потребления, трансформацию энергетического сектора и переосмысление экономических приоритетов.

Тем не менее, нельзя недооценивать потенциальное влияние подобных инициатив. Если Holocene действительно достигнет заявленных показателей, это может стать катализатором для всей отрасли DAC, привлекая инвестиции и стимулируя инновации.

В конечном счете, успех в борьбе с изменением климата будет зависеть не только от технологических прорывов, но и от способности общества, бизнеса и власти объединить усилия для достижения общей цели. Пока же приходится констатировать: несмотря на громкие заявления и многообещающие технологии, мы все еще далеки от кардинального изменения экологической ситуации.

В мире, где программное обеспечение, казалось бы, правит бал, неожиданно выясняется, что будущее климатических технологий куется в буквальном смысле этого слова. Согласно недавнему отчету Congruent Ventures и Silicon Valley Bank, наиболее перспективные игроки на этом поле – преимущественно "железные" стартапы, потратившие годы на разработку и доказательство жизнеспособности своих технологий.

Хардвер против софтвера: кто кого? Казалось бы, в эпоху цифровизации программное обеспечение должно быть панацеей от всех бед. Однако климатический кризис – это не виртуальная проблема, и решать её нужно в реальном мире. Софтвер может оптимизировать использование ресурсов, но если сами устройства по-прежнему работают на ископаемом топливе, то эффект будет, мягко говоря, ограниченным.

Цена инноваций: "долина смерти" для климатических стартапов. Средний возраст компаний из отчета – 7 лет, а средний объем привлеченных инвестиций – $374 млн. Впрочем, эта цифра несколько искажена "тяжеловесами" вроде Commonwealth Fusion Systems и Impossible Foods, каждый из которых привлек более миллиарда долларов. Медианные показатели скромнее: 6 лет и $114 млн соответственно.

Интересно, что большинство компаний находятся либо в начале пути (28% привлекли менее $50 млн), либо уже преодолели "долину смерти" коммерциализации (столько же привлекли более $500 млн). Этот разрыв неслучаен: переход от лабораторного прототипа к промышленному производству требует колоссальных вложений, на которые готовы далеко не все инвесторы.

Время – деньги, но иногда нужно время. Семь лет – немалый срок для стартапа. Однако в сфере климатических технологий это норма. Здесь недостаточно написать код и запустить бета-версию. Нужно доказать научную состоятельность идеи, разработать "железо", протестировать его в реальных условиях. Все это требует времени, терпения и, конечно же, денег.

Большие ставки – большие выигрыши? Для инвесторов, не специализирующихся на климатических технологиях, такие долгосрочные и дорогостоящие проекты могут казаться слишком рискованными. Однако потенциальная награда впечатляет: по оценкам McKinsey, рынок климатических технологий уже достиг $1 трлн и удваивается каждое десятилетие. В мире, где угроза изменения климата становится все более очевидной, компании, предлагающие эффективные решения для сокращения выбросов, могут рассчитывать на львиную долю этого растущего пирога.

Что дальше? Несмотря на доминирование энергетики и промышленности, в отчете заметно отсутствие стартапов в сфере сельского хозяйства и производства продуктов питания. Учитывая, что этот сектор ответственен примерно за треть углеродных выбросов, здесь явно есть простор для инноваций и инвестиций.

Климатический кризис требует комплексного подхода. Пока хардверные решения лидируют, но будущее, вероятно, за синергией "железа" и "софта". Ведь только объединив усилия технологий, бизнеса и общества, мы сможем действительно изменить ситуацию к лучшему.

Судебное разбирательство вокруг компании BlueTriton, владеющей брендами бутилированной воды, показывает, насколько тонка грань между маркетинговым ходом и гринвошингом, и насколько современное законодательство все еще не не ориентировано на устойчивость.

Суть претензии - компания позиционирует свой продукт как "100% натуральную родниковую воду", в то время как в ней, как оказалось, может содержаться микропластик (исследование обнаружило микропластик в 93% протестированных образцов бутилированной воды).

Казалось бы, очевидное противоречие: как может быть на 100% натуральным продукт, содержащий синтетические примеси? Однако федсудья США отклонил иск, аргументируя это тем, что определение "родниковой воды", установленное Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США, не содержит упоминаний о наличии или отсутствии микроскопических частиц.

Ирония ситуации в том, что истцы, кажется, удивлены наличием пластика в своей воде. А чего они ожидали? В наши дни микропластик находят даже в снегах Антарктиды и на вершине Эвереста. Того и гляди, скоро объявят об обнаружении пластиковой бутылки на Марсе.

Климатическая отчетность: борьба за прозрачность или бюрократическое бремя?

В мире финансов и экологии разгорелись нешуточные страсти. Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) оказалась в эпицентре юридической баталии, отстаивая свое право требовать от компаний раскрытия информации о климатических рисках. Казалось бы, что плохого в том, чтобы инвесторы знали больше? Однако не все так просто в нашем запутанном мире корпоративных интересов и экологических вызовов.

SEC против Всех: агентство столкнулось с девятью исками, оспаривающими его новое правило о раскрытии климатических рисков. Среди недовольных - 25 штатов, энергетические компании и даже Торговая палата США. Похоже, SEC наступила на больные мозоли сразу многим игрокам.

Критики кричат: "Это произвол! Это неконституционно!" SEC же невозмутимо парирует: "Ребята, вы просто не понимаете закон. У нас есть полное право требовать раскрытия информации, важной для инвесторов". И ведь действительно, кому как не инвесторам решать, какая информация им нужна?

Битва за прозрачность: SEC утверждает, что новое правило даст инвесторам "более детальную, последовательную и сопоставимую информацию". Звучит разумно, не так ли? Но оппоненты видят в этом попытку регулировать экологию через черный ход, вместо того чтобы заниматься рынком ценных бумаг.

Интересно, что SEC пошла на компромисс, убрав из финальной версии правила требование раскрывать выбросы Scope3 - то есть непрямые выбросы в цепочке поставок. Это немного охладило пыл критиков, но не погасило пожар полностью.

Что дальше? Пока юристы обмениваются увесистыми томами аргументов, рынок замер в ожидании. Республиканцы в Конгрессе пытались отменить правило, но не успели - окно возможностей захлопнулось. Теперь все взгляды устремлены на суд.

А что же компании? Многие уже начали готовиться к новым требованиям, понимая, что тренд на экологическую прозрачность необратим. Ведь в конечном счете речь идет не просто о бумажках, а о будущем планеты и бизнеса на ней.

Так что же, друзья мои, усилий властей, общества и бизнеса пока явно недостаточно для кардинального изменения экологической ситуации. Но каждый шаг, пусть даже спорный, приближает нас к более устойчивому будущему. Или это просто еще одна иллюзия в мире корпоративных игр...

Зеленый свет или красный? Устойчивое развитие в России буксует на административных барьерах

Пока мир балансирует на грани экологического коллапса, Россия, как и многие другие страны, пытается вписаться в глобальный тренд устойчивого развития. Однако, как показывает недавний анализ Счетной палаты, этот путь усеян не только зелеными ростками, но и бюрократическими шипами.

Казалось бы, фундамент для "зеленого" будущего заложен: национальные цели развития РФ перекликаются с целями устойчивого развития ООН, а в законодательство уже интегрированы требования к ответственному ведению бизнеса. Но, как говорится, дьявол кроется в деталях.

Отсутствие единого нормативного акта, который бы четко определял принципы, цели и задачи в сфере устойчивого финансирования, превращает благие намерения в лоскутное одеяло разрозненных инициатив. Это не только затрудняет оценку эффективности предпринимаемых мер, но и создает путаницу в головах бизнесменов, пытающихся "позеленеть".

Информационная открытость – еще один камень преткновения на пути к устойчивому будущему. Методические рекомендации Минэкономразвития предусматривают размещение отчетности в едином реестре, но при этом не предполагают мониторинга раскрытия информации об устойчивом развитии. Получается, что компании могут "играть в прятки", скрывая неудобные факты о своем влиянии на экологию и общество.

Бизнес, между тем, жалуется на избыточные административные процедуры при реализации социальных и экологических проектов. Парадокс: компании готовы вкладываться в устойчивое развитие, но государственная машина, призванная помогать, зачастую лишь ставит палки в колеса.

Впрочем, не все так мрачно. Бизнес-сообщество проявляет интерес к развитию мер господдержки, включая инвестиционные налоговые вычеты и льготное кредитование для "зеленых" проектов. Это говорит о том, что семена ответственного подхода все же падают на благодатную почву.
Счетная палата предлагает ряд мер для улучшения ситуации со своей колокольни:

▫️ Нормативно закрепить принципы и показатели в сфере устойчивого финансирования.
▫️ Наладить мониторинг раскрытия нефинансовой отчетности организаций.
▫️ Снизить административные барьеры для проектов устойчивого развития.

Остается надеяться, что эти рекомендации не останутся гласом вопиющего в пустыне, а лягут в основу конкретных действий. Ведь время не ждет – климат меняется быстрее, чем бюрократические процедуры.

В конечном счете, устойчивое развитие – это марафон, а не спринт. И Россия, похоже, только начинает разминку. Сможем ли мы набрать нужный темп и выдержать дистанцию – покажет время. А пока что зеленый свет для устойчивого бизнеса в России мигает желтым, призывая всех участников движения к повышенной внимательности и готовности к маневрам.

В эпоху, когда человечество балансирует между страхом перед невидимыми врагами и заботой о планете, мы сталкиваемся с парадоксальной ситуацией. Стремясь защитить себя от коварного COVID-19, мы, возможно, наносим удар по экосистемам, от которых зависит наше существование. Исследование, проведенное учеными Санкт-Петербургского Федерального исследовательского центра РАН, бросает тревожный свет на эту проблему.

Химатака на экосистемы. Пандемия COVID-19 спровоцировала беспрецедентный всплеск использования дезинфицирующих средств. Однако, как выясняется, наша одержимость стерильностью может обернуться экологической катастрофой. Моющие и дезинфицирующие вещества, словно невидимые диверсанты, проникают в клетки живых организмов, меняя pH среды и нарушая тонкий баланс экосистем.

Исследователи СПб ФИЦ РАН не ограничились теоретическими выкладками. Используя инновационную технологию биоиндикации, они изучили влияние моющих средств на мидий Черного моря. Результаты шокируют: в некоторых курортных акваториях концентрация этих веществ превышает норму в 13-15 раз! Это не просто цифры – это приговор целым популяциям морских обитателей.

Между Сциллой и Харибдой. Мы оказались в ловушке между необходимостью борьбы с инфекциями и сохранением окружающей среды. С одной стороны, ВОЗ и Роспотребнадзор настаивают на активном использовании дезинфицирующих средств. С другой – экологи бьют тревогу о непредсказуемых последствиях такой политики для биосферы.

Выход из этой дилеммы требует комплексного подхода. Ученые предлагают ряд мер:

1. Создание перечня токсичных средств с указанием допустимых доз применения.
2. Переход на менее опасные и биоразлагаемые дезинфектанты.
3. Разработка эффективных методов утилизации химических веществ.
4. Повышение экологической грамотности населения.

Однако все эти меры требуют серьезных финансовых вливаний в научные исследования. К сожалению, вопросы финансирования экотоксикологических исследований остаются нерешенными как в России, так и за рубежом.

Но ситуация требует немедленного внимания со стороны властей, бизнеса и общества. Мы не можем позволить себе роскошь игнорировать эту проблему, надеясь, что она решится сама собой.

Поэтому сегодня как никогда важно найти золотую середину между защитой здоровья человека и сохранением окружающей среды. Это вызов, который требует объединения усилий ученых, политиков и простых граждан. Только так мы сможем обеспечить устойчивое развитие в постпандемийном мире.

Наглядные доказательства изменения климата бывают разные: кому-то подойдет бигдата, кому-то – вот такие изображения. Дункан Портер, программист из Бристоля, опубликовал две фотографии, сделанные около Ронского ледника в Швейцарии. Слева вариант августа 2024 года, справа – августа 2009.

Комментарии излишни, но у Портера хороший: «Врать не буду, я заплакал».

Этот пример показателен еще и тем, что ледник – это такая штука, которая вряд ли растает из-за того, что-то лето выдалось чуть более жарким. Более жаркими выдались все 15 лет, и там, где раньше красовался могучий белый ледяной покров, теперь серая скала и зеленое озеро.

Напоследок все-таки статистика: Швейцария потеряла треть ледникового объема с 2000 года, а 10% исчезли только за последние два года.

@nongreta

Солнечная геоинженерия: панацея или ящик Пандоры?

В мире, где климатический кризис набирает обороты, а традиционные методы борьбы с ним буксуют, некоторые ученые предлагают радикальные решения. Одно из них - намеренное изменение климата Земли путем распыления сульфатных аэрозолей в стратосфере. Эта идея, кажущаяся на первый взгляд фантастической, уже имеет своих адептов и противников в научном сообществе.

Дэвид Кит, геофизик из Чикагского университета, является одним из самых ярых сторонников этого метода. Он утверждает, что риски такого вмешательства количественно малы по сравнению с потенциальными выгодами. Кит апеллирует к природным прецедентам: извержение вулкана на Филиппинах в 1991 году привело к временному снижению глобальной температуры на один градус. Однако оппоненты Кита, среди которых его бывший коллега Франк Койч, предостерегают от поспешных выводов.

Койч проводит любопытную аналогию между стратосферной солнечной геоинженерией и опиатами: "Они лечат симптом, а не причину. К ним можно пристраститься, если не устранить истинный источник проблемы". Он также предупреждает о возможных побочных эффектах и "синдроме отмены" - термошоке, который может наступить при прекращении искусственного охлаждения планеты.

Действительно, этические дилеммы и потенциальные риски нельзя сбрасывать со счетов. Не случайно эксперимент Гарвардского университета по распылению минеральной пыли над Аризоной был отменен после протестов местных племен и экологических активистов, включая Грету Тунберг. Они справедливо указывали на опасность подмены реального решения климатических проблем временными мерами.

Однако по мере того, как климатический кризис усугубляется, а политическое давление со стороны противников любых геоинженерных экспериментов растет, время для изучения этих методов может быть ограничено. Кит отмечает, что все больше людей, занимающих серьезные политические позиции, начинают рассматривать солнечную геоинженерию как потенциальный инструмент в борьбе с изменением климата.

Очевидно, что дискуссия о солнечной геоинженерии далека от завершения. Она затрагивает фундаментальные вопросы о нашем праве вмешиваться в глобальные природные системы и о границах допустимого риска в условиях климатического кризиса. Необходимо тщательное взвешивание всех "за" и "против", учет долгосрочных последствий и широкое общественное обсуждение.

В конечном счете, геоинженерия не должна отвлекать нас от главной задачи - сокращения выбросов парниковых газов и перехода к устойчивому развитию. Но, возможно, в будущем она станет важным дополнительным инструментом в нашем арсенале борьбы с изменением климата. Пока же нам остается внимательно следить за развитием этой области науки и продолжать дискуссию о ее этических и практических аспектах.

В тени московских небоскребов разворачивается драма, способная перечеркнуть все усилия по сохранению природного наследия региона. Жители Рузского городского округа бьют тревогу: песчаные карьеры, словно раковая опухоль, пожирают заповедные земли "Рузской Швейцарии". Казалось бы, в век глобального потепления и борьбы за каждый клочок зелени такие новости должны вызывать немедленную реакцию властей. Однако ситуация напоминает скорее греческую трагедию, где алчность немногих торжествует над благом большинства.

Местные активисты, загнанные в угол бездействием региональных чиновников, обратились к федеральному центру. Их аргументы весомы как песок в карьерных самосвалах: утрата доступа к питьевой воде, какофония промышленного шума, разрушение сельских дорог. Невольно задумаешься: неужели цена кубометра песка выше, чем здоровье целого поколения?

За кулисами этого экологического театра абсурда маячат фигуры "организованной группы" - симбиоза бизнеса и власти, для которого зеленый цвет ассоциируется исключительно с долларом. Их modus operandi поражает своей изощренностью: особо охраняемые природные территории превращаются в троянского коня для промышленной экспансии. Взять хотя бы заказники "Вейна" и "Грядо-Разварнинский" - здесь природоохранный статус парадоксальным образом соседствует с лицензиями на добычу песка.

А что творится у села Орешки? Там чиновники проявили поистине олимпийскую гибкость, одобрив карьер на самой границе с заказником "Древняя озерная котловина". Видимо, в их представлении охранная зона - это место, где природу надо охранять от самой природы.

Сейчас на очереди - корректировка границ планируемого заказника "Леса междуречья рек Переволочни и Малиновки". Чихелидзе-стрит плачет, наблюдая за этим административным слаломом.

Действия "песчаного" лобби не просто дискредитируют идею заповедных территорий - они ставят жирный крест на экологическом будущем всего Подмосковья. Если так пойдет и дальше, единственным нетронутым ландшафтом останется разве что песочница в детском саду.

Пока власти, общество и бизнес играют в экологические шахматы, где фигурами выступают гектары леса и тонны песка, цели устойчивого развития остаются недостижимым миражом. Нужно ли напоминать, что песочные часы нашей планеты неумолимо отсчитывают время? Или мы все-таки найдем в себе силы сделать ход конем и спасти "Заповедную Рузу" от участи стать песчаным памятником человеческой недальновидности?

"Мусорный апокалипсис" на псковских улицах: когда экономика и экология сталкиваются лбами

Псковская область, похоже, решила устроить себе "генеральную уборку" в сфере обращения с отходами. И не то чтобы у нее был выбор – ситуация давно назрела и перезрела, как подгнивший помидор в мусорном ведре. Власти региона анонсировали амбициозный проект: к концу 2024 года здесь должен вырасти первый экотехнопарк стоимостью 4,3 млрд рублей. Звучит внушительно.

Но давайте копнем глубже. За красивым фасадом "экологического прогресса" скрывается весьма неприглядная картина. Еще недавно жители Пскова и окрестностей буквально тонули в собственных отходах. Мусоропроводы, забитые до третьего этажа – это уже не просто неудобство, а настоящая угроза санитарно-эпидемиологическому благополучию. И причина этого коллапса банальна до зубовного скрежета – финансовые разборки между компаниями-операторами.

Губернатор Михаил Ведерников метко окрестил ситуацию "свинством по отношению к людям". Трудно не согласиться, особенно когда речь идет о базовых потребностях граждан в чистоте и безопасности. Но одними эпитетами сыт не будешь, не так ли?
УФАС и прокуратура уже взялись за дело, возбуждая уголовные дела то тут, то там. Ущерб государству и частным компаниям исчисляется десятками миллионов рублей. А ведь это только верхушка айсберга – реальный ущерб экологии и здоровью людей подсчитать куда сложнее.

И вот на этом фоне нам обещают светлое будущее с экотехнопарком. Безусловно, шаг в правильном направлении. Но достаточно ли этого? Ведь проблема не только и не столько в инфраструктуре, сколько в системном подходе к управлению отходами и экологической ответственности на всех уровнях – от рядового гражданина до крупного бизнеса и чиновников.

Остается надеяться, что псковский кейс станет поучительным уроком для других регионов. Ведь "мусорная проблема" – это лакмусовая бумажка, показывающая, насколько мы готовы к реальным шагам в сторону устойчивого развития. Пока же складывается впечатление, что мы больше говорим об экологии, чем делаем. А ведь природа не терпит пустословия – она требует действий. И требует их прямо сейчас.

Европейские авиакомпании объявили, что им придется повысить цены на билеты. Почему? Потому что экология стоит дорого. Луис Гальего, глава International Consolidated Airlines Group (IAG), сообщил, что переход на более экологичное топливо неизбежно отразится на кошельках пассажиров.

Слушайте, экологически чистое авиационное топливо (SAF) – вещь хорошая. Выбросы от его использования могут быть на 70% ниже, чем от традиционного топлива. Но кто-нибудь задумывался о том, насколько оно дорогое? Производится оно из пищевого масла и сельскохозяйственных культур, и объемы его выпуска малы. В прошлом году оно составило менее 1% от общего потребления в авиации. Компании IAG, такие как British Airways и Iberia, использовали всего 12% мирового объема SAF в 2023 году.

Помимо дорогого топлива, снижение бесплатных квот на выбросы в рамках ЕС тоже добавляет головной боли. Достичь цели по доведению доли экологичного топлива до 6% к 2030 году – это вам не шутки. Авиакомпании станут менее конкурентоспособными, потому что, как говорится, "экология не знает границ". Гальего правильно отметил, что декарбонизация должна проводиться равномерно во всем мире, иначе европейская авиация окажется в невыгодном положении.

Некоторые авиакомпании уже начали перекладывать свои расходы на пассажиров. Lufthansa, например, с июня ввела наценки от 1 до 72 евро на билет. Отличный способ стимулировать людей пересаживаться на поезда, не правда ли?

Декарбонизация – это, конечно, здорово. Но почему все дополнительные расходы должны ложиться на нас, пассажиров? Согласны ли вы платить больше за билеты ради экологии?

Президент России Владимир Путин утвердил новые приоритетные направления научно-технологического развития, среди которых значительное внимание уделено адаптации к изменениям климата. Соответствующий указ был опубликован на портале правовой информации.

Всего было выделено семь основных научных направлений. Среди них:

высокоэффективная и ресурсосберегающая энергетика,
превентивная и персонализированная медицина,
высокопродуктивное и устойчивое к изменениям природной среды сельское хозяйство,
безопасность получения, хранения, передачи и обработки информации,
интеллектуальные транспортные и телекоммуникационные системы, включая автономные транспортные средства,
укрепление социокультурной идентичности российского общества и повышение уровня его образования,
адаптация к изменениям климата.
В перечень важнейших наукоемких технологий вошло 28 пунктов, некоторые из которых были объявлены критическими. В частности, критическими признаны такие направления, как «биомедицинские и когнитивные технологии здорового и активного долголетия» и «мониторинг и прогнозирование состояния окружающей среды и изменения климата».

Этот шаг подчеркивает растущее внимание правительства к вопросам экологии и устойчивого развития. Теперь научное сообщество России получит дополнительный стимул для разработки решений, способствующих адаптации к изменяющимся климатическим условиям.