Шаги, как лёгкий ветерок, унесли его к счастью, и его пальцы, полные холодного нежелания, коснулись стены,оставляя за собой ощутимый след, снимая небольшое орудие, что когда то было предметом интерьера и подарком отцу, но не сейчас. Он подошёл к ней сзади, его тёмная аура словно окутала её, как паутина, затаившаяся, ожидая момента, когда поймает свою жертву. Время замирало, и всё вокруг, включая мерцание огня, казалось бы, замедлило свой бег.В этой комнате, наполненной магией спокойствия, Писатель, стал темным призраком из её опасений, приближающимся к смерти — тихо, незаметно и так близко, что фактически можно было почувствовать еле уловимые колебания воздуха. Его рука потянулась, плечи сжались от напряжения, и каждый мускул тела был готов сделать шаг вперед, чтобы навсегда изменить эту и забрать себе больше власти, его дыхание было тихим и холодным.Он протянул руку, обнажив острое лезвие, которое сверкало в темноте, как предвестник судьбы.
Первая капля крови, словно ягода, разорвавшая пленку спокойствия, показалась ему более чем просто жизненной жидкостью; это был символ окончательной точкой в получение власти, после очередной жертвой, что только укрепила власть «писателя ночи». -Деррек…- из ее губ вырвалось только имя брата, что возможно слышал ее эхом где-то внутри, пока писатель утолял свою жажду, и Мия стала жертвой, которую выбрала судьба. Он быстро и точно провел по ее горлу, и в этот момент мир вокруг них растворился, оставив только рассекающий звук. Кровь, словно густая алая река, начала стекать и оставляя за собой яркий след на бледной коже. Каждая капля, преодолевая границы жизни, сползала вниз, собираясь в мелкие лужицы, которые растекались по ткани одежды, проникая в волокна, словно зловещая краска, рисующая картину неизбежности. Каждая капля, каждая струйка, казалось, не спешила, но всё же с неумолимой решимостью покидала тело, унося с собой жизнь, надежды и мечты. Время остановилось, когда кровь, наконец, достигла пола, оставляяза собой сверкающие следы, напоминая о том, что произошло.
Оторвав свой взгляд от любимой картины, писательначал, тщательно убирая за собой, он безжалостно стирал следы своего преступления. Каждое движение было расчетливым, каждая деталь — важной. Пепел из камина, тряпка, дабы стереть кровь, и тихое, почти незаметное дыхание — всё это сливалось в единое целое, создавая идеальный план исчезновения. В комнате снова воцарилась тишина, и лишь огонь продолжал тихо потрескивать в камине, который стал свидетелем этого преступления, но ничего не сможет никому сказать. «Писатель» оставил сестру в кресле, застывшую в пламени камина, ее глаза смотрели в пустоту, а румянец на щеках медленно умирал. Сам же вернулся ксвоим делам, оставляющий за собой пустые рамки, где когда-то были живописи. Беря в свои руки перо и начинаяисторию ужаса, что потом будут читать, вызывая бурю мурашек от героя, что являлся сам Деррек вместе с его большим секретом, что никогда не покидает его.
Утро наступило с холодным прикосновением, будто мир знал о произошедшей трагедии и закрылся в грусть. Туман лег медленно, как бы извиняясь за то, что окутывал землю, придаваяатмосферу молчаливого смятения. Солнце, пробивавшееся сквозь серые облака, лишь лишило свет своих теплых оттенков, окрасив всё вокруг в хмурые тона, словноприрода сама пыталась отвратить взгляд от того, что произошло.В поместьеКристаллов цариланемая тишина. Поездка родителей в Англию кродителям матери прошла успешна, но вот подарок, что оставил им неизвестный гость омрачит все. Открывая дверь, Эмма, с её добрым и заботливым взглядом, ощутила, что в воздухе витает что-то неладное. Тишина, которая окутала дом, была слишком глухой, слишком неестественной. Она переглянулась с мужем, и в их взглядах отразилось беспокойство. То, что они увидели, обрушилось на них, как удармолнии. Мия, их любимая дочь, сидела в кресле у камина, неподвижная, словно мраморная статуя. Её лицо было бледным, а глаза, когда-то полные жизни, теперь навсегда были пусты. Миссис Кристалл вскрикнула, звук, полный ужаса и горечи, вырвался из её груди.
-Зачем это нужно?-произнес голос внутри него, насыщенный холодной жестокостью.–Она не наша, пока тот парень не исчезнет. Уберем его, и все преграды сами собой растворятся.
Деррек взглянул на своё отражение, и его глаза встретились с теми, которые принадлежали «писателю» Он ощущал, как тот проникает в его мысли, заполняя их тёмными идеями и опасными желаниями.
–Ты не понимаешь,–произнёс он вслух, но его голос звучал так, словно он обращался не только к себе, но и к той тёмной сущности, что скрывалась в глубине его сознания.–У нее есть парень. А если убрать его, будет подозрительно и неправильно…-на последнем слове его голос стал тише, будто сам от себя этого не ожидал. Кристалл всегда следовал логике в отличии от «писателя», которому чуждое это и многое другое.
Но его вторая личность лишь усмехнулась, и в этом смехе звучала изощрённая логика.
–Неправильно? Когда это нас заботило?–произнесла он с ехидной интонацией.–Препятствия не поддаются логике, Деррек. Они мешают нам быть с ней. Уберем его, и мы избавимся от всех преград. Она будет только нашей.-грек отвернулся от зеркала, оставляя за собой «писателя ночи» и задумался над этим всем.
Безумное желание овладеть Пэнси–вот что их объединяет. Чтобы она была только и их, и никто другой не мог бы это иметь.
–::🖐::🌙::𝑮𝑹𝑬𝑬𝑲 𝑮𝑶𝑫::🌙::🖐::– Кристалл, с букетом гортензий в руках, стоял на пороге дома Пэнси Паркинсон, чувствуя, как легкий ветерок игриво треплет его волосы. Гортензии, нежно-голубые и белоснежные, были выбраны не случайно — это любимые цветы Пэнси, и он надеялся, что к ней придет осознание при виде этих цветов.
Дверь открылась, и на пороге появился домовик, небольшая, но весьма подвижная фигурка с доброй улыбкой на лице. Он выглядел так, словно знал всю жизнь Пэнси, и, возможно, даже больше. Деррек кивнул, и домовик, как будто прочитав его мысли, впустил его внутрь, словно старого друга.
Пока Деррек ждал, он решил осмотреться. В просторном холле, наполненном мягким светом, его внимание привлекло несколько рамок с фотографиями. Он подошел ближе, и его взгляд упал на детские снимки его будущая жена: на одной из них она счастливо улыбалась, держась за руку своего отца, а на другой — с мамой, которая нежно обнимала её. Эти мгновения, запечатленные на фото, были полны тепла и любви, и он не мог не улыбнуться, наблюдая за тем, как девочка с невинным блеском в глазах превращается в уверенную в себе девушку. Каждое фото напоминало о том, что за грацией и элегантностью Пэнси скрывается целая история, полная радости, мечт и, возможно, даже трудностей. Деррек чувствовал, что эти мгновения из прошлого придают ему смелости — он понимал, что перед ним стоит не просто красивая девушка, а личность, полная глубины и чувств.
Греческий бог прошел к мягкой обитель и устроился на нем в уютной гостиной, его фигура была расслабленной, как и сам внутри. В одной руке он держал сигарету, дым которой медленно поднимался к потолку, образуя тонкие завитки, как будто пытался вырваться в свободу. Он не спешил закурить, лишь задумчиво крутил сигарету между пальцами, вдыхая аромат гортензий, которые, как показалось ему, наполняли комнату своим нежным благоуханием. Курение сигарет была вредной привычкой, но такой расслабляющей, что избавится от нее было невозможно.
Тишина, что окутала гостиную, внезапно нарушилась — звук мягкого шуршания ткани, а затем легкие шаги, которые словно танцевали по лестнице. Звуки приближались, и в этом мгновении вся комната наполнилась ожиданием. Змей поднял голову, и его взгляд встретился с лестницей, где появилась Пэнси.
Паркинсон была прекрасна. Её волосы, мягкие и блестящие, падали на плечи, обрамляя лицо, которое светилось мягким светом. Она была как гортензии — нежная, но полная жизни.
Аристократ встал со своего места, позволяя ухмылке показаться на устах. Предварительно потушив свою сигарету, точнее что от нее осталось. –Здравствуй, бабочка.-послышался хриплый голос мужчины.-Деррек Кристалл, не думаю, что твой отец сообщил как меня зовут.-взгляд прекрасной дамы перешел на букет, что был так похож на недавний подарок от «таинственного человека», но поймет ли она, что это был он. Сев обратно на кресло, известный писатель положил свои руки так, что локти лежали на подлокотниках.
-Надеюсь, что твой отец уведомил тебя о свадьбе и что твой жених я.-внутри все зашевелилось, это был «писатель», что был как и Деррек рад всему. Он медленно протянул руку к карману и, чувствуя, как его пальцы касаются холодной поверхности коробки, извлек её. В этот момент время словно остановилось. Голубые очи взглянули на Пэнси, которая наблюдала за его действиями.
Грек открыл коробочку, и мягкий свет комнаты отразился на блестящем кольце, которое внутри. Оно сверкало, как звезда, ускользнувшая из небес, и в этом сиянии заключалась — обещание будущего, которое он так отчаянно желал разделить с ней. Деррек поставил коробочку на стол перед Пэнси, и в этот момент всё вокруг исчезло — остались только они вдвоем, и тишина, наполненная ожиданием и напряжением.
