Славянофилы, западники и николаевская идеологияКак уже отмечал в
предыдущем тексте, эпоху Петра Великого смело можно назвать одной из центральных проблем русской мысли, взгляды на неё делили людей по разным полюсам. За столетия в дискурсе о пути России сопоставимая точка разногласий появилась разве что после 1917 года.
В последние месяцы славянофилы и западники будто снова оказались в информационном поле (тут и недавняя лекция Ватоадмина о них в Нижнем Новгороде, и крайне тупой и посредственный ролик Милова), поэтому и я вставлю свои пять копеек. Вообще, дихотомия славянофилов и западников крайне мифологизирована, особенно это касается изображения славянофилов, которых очень часто видят чуть ли ни как апологетов самодержавия и «покорности» русского народа.
На самом деле славянофилы находились в оппозиции к романовскому самодержавию, причём местами даже более радикально, чем западники. В первую очередь это проявлялось во взглядах на преобразования Петра Великого. Но для начала стоит немного сказать об «официальной», государственной идеологии.
Новый царь Николай I, чьё восшествие на престол сопровождалось бунтом декабристов, в полной мере осознал необходимость некого контроля «за умами», путём создания собственной идеологической концепции. Её фундамент во многом был заложен ещё консерваторами начала века (Карамзин, Шишков), однако именно при Николае I оформилась своеобразная идеократия, выраженная знаменитыми уваровскими строками «Православие, Самодержавие, Народность».
Собственно главным пунктом николаевской идеологии была необходимость наличия сильного государя, который при этом является наиболее прогрессивным элементом, способным понять правильный вектор движения России. Иначе говоря, только государство способно выступать интеллектуальным двигателем страны. Если на Западе просвещение и реформы чаще всего диктовались снизу (здесь о правомерности этого тезиса говорить не будем), то в России всё новое шло сверху.
Очевидно, что в такой трактовке действия Петра Великого оценивались исключительно положительно. В его время заимствование западных институтов было благом, позволившим России построить эффективное государство (с самодержавной формой правления) и выйти в авангард великих держав. Спустя столетие в самой либеральной Европе, где уже почти не стало абсолютистских монархий современных Петру I, начался кризис, из которого её могла спасти обретшая силу Россия.
Николаю I Пётр виделся выдающимся государственником. И, на удивление, западники во многом с этим соглашались, также отмечая прогрессивность правления первого императора. Жёсткий курс считался полностью оправданным. Понятно, что для западников главным была европеизация, установленная путём усиления государства. В «официальной народности» было наоборот: создание мощного государства, путём заимствования западных абсолютистских институтов. Но тем не менее оба взгляды к друг другу были гораздо ближе, чем к взглядам славянофилов.
Они, по сути дела, были единственными последовательными критикам петровских реформ. Не отрицая необходимость модернизации, они ставили в укор Петру I само огосударствление всех сторон жизни общества. С их точки зрения, государство в России должно быть выражением народной воли. И так было до XVIII века: древнее вече, Земские соборы, организация ополчения во время Смуты, избрание на царство Михаила Романова и так далее.
Грехом Запада, а также и западников, и Романовых, было то, что, по мнению славянофилов, они превратили правительство в идола, стремились привести государство к божественному идеалу, что по определению невозможно. Из-за этого в Европе происходили революции, которые могут перекинуться и на Россию.
Да и важным (если не важнейшим) моментом различия западников и славянофилов было то, что вторые отстаивали идею о неприятии насилия. Западники же, как и многие их последователи, в том числе, например, кадеты, считали, что цель оправдывает средства. Правда, преемники славянофилов — октябристы — хоть первое время и выступали за спокойствие и сотрудничество всех сил в политике, в конечном счёте революцию поддержали.