Наверное, если бы Руслан не разговаривал, Даня давно бы снова разрыдался, это у рыжего как вечерняя рутина, удивляться нечему. Тушенцов же своими историями дает Даниному мозгу отдохнуть и отключиться от любовных мыслей. На фоне играют какие-то песни зарубежных исполнителей, а залитое в организм пойло дает здравому смыслу пошатнуться. В комнате горит лишь настольная лампа, и доносится легкий свет от монитора. Обстановка лучше некуда, и даже у Кашина в голове не Руслан, супер вечер. Но, видимо, алкоголь вытолкнул здравый смысл, и все сказанные слова Руслана звучали примерно так: «Бла-бла-бла». Радужки глаз совсем не видно, а то, каким взглядом Кашин смотрел в черные от темноты глаза и на губы, рассказывающие разные бредни. Шатен же на сидящего напротив рыжего особо внимания и не обращал, лишь иногда на него поглядывал, и то взгляд не задерживал. Младший же последнюю каплю допивает да бутылку стеклянную на пол ставит, пару минут еще заглядывается на полулежащего шатена и, вставая на кровать и выпрямляясь во весь рост, Данила встает рядом с тушкой Тушенцова. — Ты чего? — поднимая взгляд на рыжего, с легким удивлением и смехом интересуется Руслан. Даня лишь на пресс тому садится, ноги поджимает по бокам и на губы мокрые от пива смотрит, голова совсем уехала. Видеть лицо Тушенцова надо, но он не убирает и не прогоняет друга. Для Кашина это зеленый свет, и, прижав свои губы к чужим, он просто ждет. Ждать только нечего, слегка губы чужие целует и в душе ликует. Губы у Руслана сухие, но такие желанные. Шок и недопонимание шатена зашкаливал, но сам же ждал этого момента, так почему бы не наслаждаться и не радоваться, что твои чувства взаимны? Ну вот и поэтому Руслан с радостью отвечает на нежданный поцелуй от нежданного человека. Теперь-то пазл эмоционального состояния Кашина был сложен отлично. Даня целует неумело и криво, и старший прекрасно это понимает, ведь за всю их дружбу Кашин ни разу не рассказывал о своих отношениях. Руслан напирает и привстает на локти, Даня тянет его за шею к себе ближе, и тут снова вылазит внутренний гомофоб, заставляющий голубоглазого отстраниться и понять, что сейчас только что произошло. — Прости, это ошибка, да и вообще я перебрал, видимо, вообще, — тараторит рыжий и отстраняется от Руслана всё дальше и дальше. Руслан же никак не реагирует, он в принципе прекрасно понимает реакцию своего друга. Даня ему тоже нравится и нравился и будет, наверное, нравится. В каждой девушке пытался найти черты характера Кашина, но не смог. Даня такой один. — Это взаимно, — единственное, что выдает Тушенцов, и останавливает Кашина за запястье. Данину бурю в голове надо было прочувствовать и понять, но он лишь замирает на месте и просто раздумывает, что ему делать дальше. Только терзать себя Кашин больше не может, ведь к его шее прикасаются нежно, будто боясь обжечь. Руслан же пару секунд в бегающие голубые глаза всматривается и ждет, пока они зафиксируются на карих. Рыжий прекрасно осознает тот факт, что сейчас его никуда не пустят и не дадут нанести себе увечья. Он всматривается в такие спокойные глаза напротив и вздыхает тяжело, опуская голову куда-то вниз. Шатен руки лишь на щеки того перекладывает и голову голубоглазого поднимает, снова пару секунд вглядывается на слабо видные веснушки и примыкает своими губами к чужим. Целует осторожно и нежно, наблюдает за реакцией младшего. Тот же сопротивляется недолго и отвечает. Наконец-то это случилось, Даня ждал этого момента больше, чем свой день рождения, да так же, как и Руслан в принципе. Кашин обязательно расскажет о своих терзаньях Тушенцову. Поделится тем, чем не мог поделиться со своим другом, а парню же нужно это знать? Обязательно. Естественно, через боль и страдание рыжий сможет принять себя и свою ориентацию.