И опять жаркий майский день. Но без Олега он не кажется таким солнечным. Без Олега всё кажется не тем. Не тем, чем надо. Игорь насильно вытащил Сережу на прогулку, чтобы парень не чах в своей комнате общежития, чтобы не зубрил конспекты, чтобы хоть как то развеселить поникшего парня. Волков давно уже ничего не отвечал, но Разумовский писал. Писал очень много. Писал и надеялся, что его любимый родной человек ответит, ну или хотя бы прочитает, улыбнется там на службе своей идиотской. Сережа сидел на скамейке, пока Игорь чуть ли не плясал напротив него, пытался хоть как то рассмешить. Он ведь ему так нравится… да и Гром Разумовскому не особо то и безразличен, вроде... *** Уже вечер, холодно. Игорь видит как его друг мерзнет и дает ему свою кожанку, накидывая ее на плечи. — Сереж, давай в общагу быстрее, а то точно замерзнешь. — Гром улыбался, прямо как ребенок, счастливый такой… — а тебе не холодно так будет?… — Разумовский чувствует вину, да, именно ее. Ему стыдно, что его приятель сейчас замерзнет. Ему стыдно за то, что парень делает для него так много, а он ничего не может. — не бойся, потерплю, лишь бы тебе было хорошо. И тут рыжий понимает. Нужно газовать и не делать шаг назад. Подходит почти вплотную, кладет свою прохладную руку на плечо так, что кожанка почти слезает с собственных плеч. Долго-долго смотрит в глаза напротив. А потом целует. Целует так же, как когда то целовал Олега в туалете вокзала перед его уходом в армию, так же, как когда то брал свою смелость в кулак и зажимал Олега у стены в комнате. Точно так же.  А Игорь не отталкивает. Придерживает руками свою кожанку на чужих плечах, тянет ближе к себе, целует в ответ. Теперь парень еще счастливее, чем пару секунд назад. Выдыхает в чужие покусанные губы тихое: «люблю тебя, Серый»… *** — люблю тебя, Серый.. — говорит Олег, стоя на перроне напротив Сережи. Смотрит прямо в его заплаканные глаза. Говорит, даже не боясь, что услышат. — и я тебя, Волче, очень люблю. Возвращайся быстрее… пожалуйста… — Разумовский проглатывает слова, не зная, что будет дальше. Не зная, что это последние слова, которые они скажут друг другу в лицо, а после распрощаются навсегда. *** — я тоже тебя люблю. — говорит уже Сережа Игорю, отстранившись, отводя взгляд в сторону. Врать нехорошо. Ложь это плохо. А если она во благо? Что тогда? Никто ничего и не узнает. В общежитие они пошли молча. Гром стеснялся, а Разумовскому и сказать то нечего. Рыжеволосый отдал не свою кожанку и, даже не раздевшись, завалился в кровать, а после уснул. Спал он сладко. Даже очень. Утро, универ, Игорь, «дом», сон и по кругу. Дни сменялись другими. Гром… он, мягко сказать, не отлипал. Всегда был рядом, даже ближе, чем нужно было. Дарил подарки, на которые хватало стипендии. Как же плохо быть с человеком, которого ты не любишь. Ну, может и любишь, но не больше друга. Все это, конечно, и так приносило не сильно много счастья, но на почту пришло сообщение… Не анон Трушный https://t.center/tryeserocolk #тейк 😭| бот для ваших тейков: @ptitss_bot🐈‍⬛