К слову об
ожидании, которое страшнее развязки, роли личности в истории (сами решите - чьей) и болтовне о ядерной войне.
"Брежнев умер!". Володя Судаков тихо произносит: - Ну, теперь самый подходящий момент, чтоб ихние ракеты по нам долбанули"...
Я поймал себя на том, что думаю так же. И тогда уже никакая сила не в состоянии остановить наши "изделия". Что будет потом - страшно подумать. Неужели американцы этого не понимают?
Вновь ожила корабельная трансляция. Без предварительных трех звонков, означающих, что тревога все-таки учебная, бьющие по слуху звуки ревуна известили - тревога боевая! Выскакиваю из каюты и бегом на свой боевой пост.
...Новую порцию пищи для тревожных размышлений о будущем подбросил командир электромеханической боевой части: - "Пульт ГКП!" - "Есть, пульт!" - "Собрать схему гарантированного электропитания!".
Это уже серьезно. Схема гарантированного электропитания нужна для того, чтобы все механизмы, работающие на ракетный комплекс, при любой, даже самой непредвиденной, ситуации непрерывно получали постоянную по всем параметрам электроэнергию.
Лодка наша шла полным ходом в томительную неизвестность.
Заходит прикомандированный на время похода особист. "Товарищи, действовать строго по инструкциям, никаких нарушений. Малейший отход от них будет рассматриваться как преступление" - сказал, повернулся и вышел.
"Внимание в отсеках! Всплываем на глубину залпа" - сообщил очередную информацию главный командный пункт. Потом было целых восемнадцать часов полной неизвестности, которая, кстати, не располагает к оптимистическим раздумьям. С ГКП ни одной команды.
Я лично раз десять, не меньше, мысленно ощущал пуск ракеты и столько же раз захлебывался в тонущем ракетоносце после ответного удара.
Самое страшное - тишина в отсеках. Каждый был наедине с собой. Только положенные по инструкции доклады. Не более. А воображение наше было вышколено как надо. На политических занятиях и политинформациях нам не раз говорили о том, что" наш мощный ядерный ракетный комплекс будет применен лишь в крайнем случае". Сначала, мол, будут ристалища на дипломатических аренах, потом, если не удается договориться, война обычными средствами, и лишь когда запылают наши города и деревни, в крайнем случае, будет применено стратегическое ядерное оружие - меч возмездия.
Вновь ожил динамик: "Товарищи, для Родины настал тяжкий час. Родина кормила и одевала нас, зная, что в трудный момент мы отплатим ей верностью. Сынки, говорю прямо, мы можем погибнуть при выполнении своего священного долга, но выполнить его надо. Моряки всегда были гордостью и славой Отчизны. Не посрамим славу отцов!".
И после короткой паузы вновь грохнул динамик трансляции: "Получен сигнал на разблокировку ракетного оружия".
Все. Последний барьер на пути к ядерной войне рухнул. "По 250 граммов неразбавленного - гарантирую, - вздохнул комдив и звякнул ключами от своего сейфа. - Как только выйдут ракеты, разливаем". К счастью, комдивовский спирт выпить нам так и не пришлось: через восемь часов Москва дала отбой, и мы ушли на обычную глубину патрулирования.
Позже я узнал - офицерам, которые должны были нажимать на залповые кнопки, командир (вопреки инструкции) приказал встать с кресел и отойти от пульта стрельбы. Так они и простояли все восемь часов лицом к лицу.
После автономки я у многих спрашивал, что происходило в тот памятный день 10 ноября 1982 года в стране. "Да ничего. Траур, и все" - недоуменно пожимали плечами сограждане".